Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+2°
Boom metrics
Политика22 сентября 2020 13:20

Женское лицо белорусских протестов — это продолжение советской гендерной революции

Разбираемся с экспертом, почему представительницы слабого пола сегодня хотят играть иную роль в обществе и как это скажется на нашей семейной и личной жизни
Чаще всего участники митингов в Белоруссии - женщины.

Чаще всего участники митингов в Белоруссии - женщины.

Фото: Александр КОЦ

Для многих из нас было откровением, что у протестов в Белоруссии оказалось женское лицо. Это касается не только лидеров оппозиции, но и рядовых участников уличных демонстраций. Именно дамы проводят наиболее яркие акции – выстраиваются в цепочки солидарности, обнимаются с ОМОНом, выходят в первые шеренги протестующих, закрывая мужчин эдаким «живым» щитом. Почему женщины в Белоруссии неожиданно стали мощной политической силой, с которой вынуждены считаться? Об этом мы решили поговорить с кандидатом социологических наук, деканом факультета социологии Европейского университета в Санкт-Петербурге, специалистом по гендерным исследованиям Екатериной Бороздиной.

Главные белорусские оппозиционерки - Вероника Цепкало, Светлана Тихановская и Мария Колесникова

Главные белорусские оппозиционерки - Вероника Цепкало, Светлана Тихановская и Мария Колесникова

Фото: Святослав ЗОРКИЙ

ДАМЫ ШАТАЮТ УСТОИ

- Екатерина, белорусские женщины на наших глазах шатают устои, возглавляют протестное движение, отбивают у «силовиков» демонстрантов-мужчин! Разве случалось в истории нечто подобное, когда слабый пол становился главной движущей силой революции?

- Случалось, конечно, просто мы запамятовали. В нашей российской истории немало женщин-революционерок. Вспомните хотя бы, что февральская революция 1917 года началась с демонстрации петроградских работниц. В других странах также существовали влиятельные женские движения. Допустим, в Аргентине в прошлом веке было движение матерей площади Мая, которое выступало против террора, устроенного военными. Поэтому в самом по себе участии женщин в протестной активности нет ничего принципиально нового. С точки зрения гендерных исследований (это изучение мужчин и женщин с точки зрения их социального, а не биологического пола - авт.) важно, в каком качестве женщины участвуют в протестах. Какую повестку они несут? И в этом смысле женские протесты в Беларуси – явление противоречивое.

- Почему?

- Потому что, с одной стороны, мы действительно видим, что большое количество женщин вовлечено в протесты. С другой стороны, для того, чтобы какое-то движение было женским, у него должна быть определенная повестка - оно должно говорить о важных именно для женщин социальных проблемах. Это, например, вопросы неравенства в доходах между женщинами и мужчинами, проблема домашнего насилия и т.д. В ходе белорусских протестов эта повестка не озвучивается, следовательно, происходящее сложно назвать женским движением в содержательном смысле.

Возьмем другой аспект: политическое лидерство в протесте также преимущественно за женщинами. И эти женщины-лидеры совершают поступки, которые выходят за рамки привычных гендерных стереотипов. Яркий пример – это Мария Колесникова, которая порвала свой паспорт, чтобы ее не могли выдворить из страны – таким образом, она смогла продолжить борьбу, прекрасно понимая, что ее ожидает камера СИЗО. Но, с другой стороны, на кадрах с улиц Минска мы видим, что основная масса участниц протеста выступает в довольно традиционной роли. Мы видим женщин в белых платьях, с цветами, это отсылает нас к патриархальным представлениям о женственности и ее связи с красотой, чистотой, заботой. Да и сами лидеры протеста нередко подчеркивают свои традиционные в гендерном смысле черты. Например, важная черта образа Светланы Тихановской – ее роль жены и матери.

На улицы Минска белорусски выходили от мала до велика.

На улицы Минска белорусски выходили от мала до велика.

Фото: Александр КОЦ

А КТО ЖЕ БУДЕТ ВАРИТЬ БОРЩ?

- И тем не менее, почему женщины все чаще демонстрируют сугубо мужской тип поведения? Когда спутников Марии Колесниковой (они, в отличие от нее, смогли пересечь границу) спросили: «А почему вы - мужчины - не поступили, как Мария?», они ответили – «Мария потому и является лидером, что способна совершать поступки, на которые не способны другие». Это свидетельство того, что мужчины и женщины сегодня меняются ролями?

- Наше представление о гражданском поведении гендерно определено. Мы привыкли рассматривать женщин прежде всего в качестве матерей и жен, главная гражданская добродетель которых – это умение варить борщ и знать, откуда берутся чистые носки. И этот порядок нам кажется естественным. Хотя в действительности он не привязан природой к нашим телам. Это всего лишь некое социальное установление. И спутники Марии Колесниковой констатируют очевидное. Она в данном случае поступает как политик. А не как женщина или мужчина. Это только в наших традиционных представлениях политика не женское дело. И то, что женщины-политики, бизнесмены, общественные деятели все чаще действуют за рамками конвенциональных представлений о женственности – это свидетельствует об изменениях гендерного порядка.

- Но почему для многих это становится откровением?

- Потому что модернизация гендерных отношений идет в обществе неравномерно. В разных группах скорость трансформации разная - это зависит от классовой принадлежности, уровня образования и доходов. В случае России также важны различия между регионами, между центром и периферией. Более обеспеченные и образованные слои быстрее усваивают новые гендерные нормы. А условно говоря, в сельской глубинке или национальных республиках с более традиционным укладом новая модель поведения может вызвать шок.

Белорусские девушки любят позировать на фоне брутальных омоновцев.

Белорусские девушки любят позировать на фоне брутальных омоновцев.

Фото: Александр КОЦ

ЖЕНСКОЕ ТЕЛО И АКТИВИСТКИ FEMEN

- Почему это случилось в Белоруссии? Ведь постсоветские страны всегда считались оазисом патриархальных настроений. Движение феминисток ассоциировалось, скорее, с Европой.

- Не соглашусь, что женское движение и трансформационные тенденции — это скорее про Европу. Потому что у нас есть наследие советского проекта, который по большей части был нацелен на достижение равенства между полами. Можно вспомнить, что Советский Союз был первой страной, где легализовали аборты. Многое было предпринято для экономической эмансипации женщин, вовлечения их в оплачиваемый труд. Был важный опыт политической мобилизации - вспомнить хотя бы те же женсоветы. Мы привыкли, что женщина получает высшее образование, зарабатывает деньги и становится профессионалом. У нас уже несколько поколений не вызывает удивления работающая женщина, хотя в той же Америке в середине прошлого века нормой была женщина-домохозяйка. В этом смысле в постсоветских странах очень плодотворная почва для дальнейшей женской эмансипации. Почему это случилось в Беларуси сейчас? Возможно, потому что сейчас в развитых странах происходит очередной виток политизации гендерных отношений: например, недавнее мощное движение против сексуальных домогательств Me too, «Я не боюсь сказать». В России — очередные общественные дебаты вокруг темы домашнего насилия и других гендерных проблем. В современном обществе от женской политической активности, от вопросов неравенства между мужчинами и женщинами уже нельзя просто так отмахнуться, как от чего-то несерьезного.

- Долгое время лицом радикального феминистского движения (по крайней мере, в глазах широкой публики) была организация FEMEN. И ее представительницы были заметными участниками политических событий на Украине. Почему в Белоруссии мы видим отказ от эпатажа, от использования женского тела, как инструмента привлечения внимания? Хотя такого рода акции обеспечили бы место на обложках журналов и в телесюжетах, гарантировали бы симпатии части общества?

- Активистки движения FEMEN выходят на акции, четко проговаривая феминистскую повестку. В белорусских протестах такой повестки нет, во всяком случае, она явно не озвучена. Там речь идет про общечеловеческие ценности, общенациональные интересы. Поэтому и форма другая - мы видим, что она связана с презентацией довольно традиционной женской роли. Я бы не сказала, что женское тело и женственность в целом не используются – они задействованы, но в более патриархальном ключе.

Цепочки солидарности в городах Белоруссии выстраивали в основном женщины.

Цепочки солидарности в городах Белоруссии выстраивали в основном женщины.

Фото: Павел МАРТИНЧИК

ВОПРОС РЕБРОМ

Кто победит: патриархатный ренессанс или женская революция

- Если женщины так страстно хотят играть иную роль в обществе, значит и в семейной жизни мужчинам придется столкнуться с иным, более самостоятельным и независимым поведением представительниц прекрасного пола?

- Мы с этим уже сталкиваемся. И здесь тоже можно наблюдать противоречивую картину: с одной стороны у нас есть патриархатный ренессанс, который поддерживается социальной политикой государства. Это отсыл к ценностям семьи, поощрение рождаемости и поддержка в первую очередь образа женщины-матери. С другой стороны, на практике мы видим стремление части образованных молодых женщин к большему равенству, эмансипации, стремлению выйти за пределы гендерных стереотипов. И, кстати, это история не только про женщин. Мы видим у молодых мужчин стремление к иному уровню участия в воспитании ребенка - они хотят быть более заботливыми отцами, больше проводить времени с семьей. Они стремятся изменить сложившийся баланс семьи и работы, сделать отношения в семье более эгалитарными. Это принципиально другая модель родительства, отказ от строительства семьи по патриархальному принципу, где он - кормилец и добытчик, а она - мать и домохозяйка. Государство пытается развернуть вектор движения в другую сторону. Но мне кажется что мы все же будем развиваться в сторону большей модернизации гендерных отношений.

Нередко протестные мероприятия походили на флешмобы.

Нередко протестные мероприятия походили на флешмобы.

Фото: Павел МАРТИНЧИК

- Почему? Ведь на одной стороне вся мощь государства, которое провозглашает традиционные ценности, а с другой стороны нечто эфемерное – «запрос на перемены» или «стремление реализовать себя»...

- Эти силы не эфемерны. Здесь государству приходится сталкиваться в том числе и с такой мощной штукой, как политэкономия. Если мы говорим, что в современном обществе женщины получают образование, работают и включаются в политическую активность, то было бы странным если бы они не стремились добиваться большего равенства на уровне личной жизни. Опять же - за что критикуют советскую эмансипацию женщин? За то, что гендерная революция не была завершена! Женщина получила возможность работать и получать образование, но на уровне семьи положение дел оставалось патриархальным: женщина отвечала и за работу на производстве, и была основной силой, которая вела домашнее хозяйство. Сейчас мы двигаемся дальше и семья будет меняться, потому что это выбор людей, который обусловлен не только их взглядами, но и социально-экономическими причинами.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

«Девочки, работаем ножками!»: В Минске прошел «блестящий» женский марш

Всех, кто не с ними, протестующие дамы клеймили: «Позор!». Кореспондент kp.ru Алексей Овчинников - с места событий (подробности).