К Деду обращались с преклонением
Фигурой Деда Хасана я, журналист «Комсомолки», заинтересовалась лет пять назад, когда занималась в газете криминальной тематикой. Еще при «криминальном правлении» Япончика – авторитета, чье имя овеяно легендами и известно во всем мире, многие авторитеты (с которыми мне пришлось по работе пересекаться и общаться) с громаднейшем уважением отзывались о «сером кардинале» при «дворе Японца» Деде Хасане (Аслане Усояне), всемогущественном и несокрушимом.
Тогда только начала изучать взаимоотношения между криминальными кланами, все мне было в диковинку и страсть, как интересно. Я с восторгом общалась с ворами в законе и понимала, что для меня, как журналиста, высший пилотаж в этой теме – взять интервью если не у Японца, то у его «правой руки» (если так можно выразиться, своеобразного «премьер-министра») в их криминальной иерархии.
Мне рассказывали, что Дед Хасан любит бывать в московском ресторане «Барашек». И однажды – когда планировалась встреча Усояна с кем-то - меня туда завели. Я ожидала увидеть этакого «монстра» (в памяти остался распиаренный типичный образ «крутого бандюка» – в красном пиджаке и с золотой цепью на шее). Но в ресторан вошел… крупный, даже грузный, солидный мужчина, явно дорого, со вкусом одетый. Дорогой пиджак, одет чисто, но без понтов. Никакой помпезности и атрибутики «крутого мэна» на нем не было.
С ним были трое людей, тоже с виду совсем не злодеи. Все они заняли место за столиком. К ним присоединились новые люди. О чем они говорили, было плохо слышно. Но со стороны беседа протекала спокойно, уважительно.
К Деду обращались с преклонением. Он отвечал тихим голосом, не перебивал, внимательно слушал, с участием. Иногда брал мобильный и давал короткие указания. Было видно, что он – человек, который знает цену себе, своему слово, своим движениям.
Было понятно, что он – уважаемый и авторитетный. Без купюр! Но при этом вел себя не вызывающе, даже скромно. И уж точно никакого ужаса он у меня не вызвал, хотя меня стращали, что к нему даже приближаться опасно для простых смертных! Я видела некоторых бандюков, от которых исходит озлобленность, они реальны страшат. А «Дедушка» (так ласково называли его в близком окружении ) вызывал исключительно положительные эмоции, вокруг него была некая… позитивная аура. Но в тот вечер меня так и не подвели к Деду – он был занят более важными делами. Мне объяснили, что мой час не настал.
А позже мы скооперировались со свободным репортером Максимом Гладким, который отважился подловить Деда. Я не верила в эту затею. Но согласилась поприсутствовать.
Это было в аэропорту. Среди всех блуждающих туда-сюда пассажиров я даже не заметила Усояна. Он совершенно не привлекал к себе внимания. Шел с опущенной головой, тяжелой походкой. Максим Гладкий ринулся к нему и… стал подниматься параллельно с ним по лестнице. Охранник Деда аж поперхнулся от такой наглости, дернулся было, но Усоян сделал ему знак – мол, ничего страшного. Он внимательно выслушал Гладкого, который упрашивал его об интервью, взял у него визитку, сказал, что подумает. Но Гладкий не унимался и стал задавать ему вопросы (следом подбежал ассистент с видеокамерой).
Усоян и тут не стал раздражаться, а согласился ответить. Хотя его охранники готовы были растерзать отважного репортера.
Я осталась в стороне от гущи событий, видя, что ситуация не простая, и лучше «не будить зверя». Потом Гладкий предоставил мне свое эксклюзивное видеоинтервью с Дедушкой. Максим оказался единственным журналистом, кто сумел лично поговорить с «криминальным королем».
Фрагменты интервью привожу сегодня.
— Аслан Рашидович, что сегодня происходит в воровском мире?
— Я далек от этого уже. Мы мирные люди, никому не мешаем. Хотим, чтобы был мир, чтобы не было беспредела. Живем спокойно.
— Это вы-то считаете себя мирным человеком?!
— Да, конечно. Я тихо живу, никому не мешаю, я миротворец.
— С вашей-то криминальной историей людей мирить?!
— А куда деваться, старый уже, многое посмотрел в жизни — знаю, что говорю.
— А Джема вспоминаете (вор в законе Евгений Васин, скончавшийся в Хабаровском СИЗО в октябре 2001 года, — прим. авт.)?
— Мы с ним в Тобольске сидели, потом я на его день рождения ездил: гармошка, отдых, он был сверхпорядочным человеком.
— Он вор в законе, о какой порядочности может идти речь?
— Это все ерунда. Если ребенка кто убил — голову тому оторвем. Есть Бог, есть справедливость, и она восстановится.
— С вашей воровской справедливостью в Бога верите?
— На возрасте лет — да. Жизнь — игра. Поймай вора, пожалуйста. Поймали, и тогда пошел по этапу. А там книги начинаешь читать. Знаешь, надо читать умные книги и смотреть умное кино, а не скатываться до состояния человека, которому важно только украсть. Надо развиваться.
— Вы развились, у вас серьезный авторитет.
— Наш мир другой.
— Как вы думаете об аресте Захария Калашова (лидер организованной преступной группы, осужденный на 7,5 лет в Испании за отмывание денежных средств, другое «имя» — Шакро-молодой, — прим. ред.)?
— Неправильно все было сделано. Сколько он людям доброго сделал, никто не забудет. Но то, что его арестовали в Испании, неправильно. У него много врагов, льют грязь на него, просто так.
— Его считали крестным отцом, а вас вторым после него?
— Неправда. Кому-то выгодно очернить человека и отобрать то, что у него есть в России. Он ведь занимался бизнесом. В общем, желающих много.
— А вы не хотите быть крестным отцом?
— Я пенсионер, живу на пенсию.
— Вы серьезно живете ТОЛЬКО на пенсию?
— Типа да.
— С арестом Калашова оголилась, по оперативным данным, верхушка криминального мира.
— Все, что говорится по Калашову, — это черное, это плохо. Он хороший, добрый человек, с ворами работал, но ведь нормально. Смотри, почему никто не спрашивает: что, одному можно, а другим нельзя? Вот так и Шакро, и я. Он для вора поступил плохо — построив в Тбилиси себе дворец. Скромнее надо быть.
— А вы на Тверской живете, тоже не просто так!
— Я скромно живу. Никого не трогаю. Хочу спокойно дожить свою жизнь.
....Тогда Усоян пытался сделать вид, что никак не связан с криминалом. Я ему почти поверила! Позже я совершенно разочаровалась в теме криминальных кланов. Друзья, поверьте, нет там никакой «воровской романтики», воспетой в сериалах и книгах! Все они живут как на пороховой бочке. Дела их суровы. И, судя по всему, мало кто из них умирает своей смертью.