Даже в разрушенных храмах Донецка прошла Пасхальная служба: Репортаж с Трудовских

Отец Александр знает многих прихожан в лицо.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Пасха. Колокольный звон звучит на Донецком до самого неба и под него течет людская река в донецкие храмы. Идут целыми семьями - нарядные женщины ведут за руку детвору, везут даже младенцев в колясках, мужчины несут тяжелые пасхальные корзины.

- Христос Воскрес! – приветствуют сегодня друг друга даже незнакомые люди.

- Воистину Воскрес! – отвечают им.

Сегодня купола особенно сияют золотом, но мы едем туда, где ничего этого нет – в разрушенный украинскими войсками храм святого праведного Иоанна Кронштадского на Трудовских. При этом здесь регулярно идут службы, а настоятель отец Александр знает буквально в лицо своих прихожан. Чем ближе мы к храму, тем все сильнее меняется пейзаж за окном – разбитые дома, сгоревшая автостанция.

Типичный пейзаж Трудовских.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Сам храм, построенный в 1894 году и выстоявший в Великую Отечественную, не единожды горел в эту войну. 25 августа 2014 года снаряд разбил потолок и стены церкви. Разгорелся пожар, который уничтожил все: утварь, облачения священников, иконостас, образы, которые висели на стенах. По милости Божией обошлось без человеческих жертв. Конечно, это не Нотр-Дам, чтобы об этом голосила общественность, писала возмущенные призывы и жертвовала миллионы на восстановление. Здесь горе тише, но оттого не менее больней.

Этим стенам 125 лет!

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Вместе с тем, богослужения в Свято-Иоановском храме практически не прекращались. Сразу после ликвидации последствий пожара по благословению Высокопреосвященнейшего митрополита Илариона был установлен временный Престол, в нем-то и проходят службы.

Результат нескольких попаданий со стороны Украины.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Публика здесь иная. Не столь нарядная, корзины попроще, богатых машин перед оградою нет, много военных. При этом здесь какая-то особая благодать. А еще надежда на то, что вскоре все восстановят.

Здесь очень скромно, но оттого еще уютней душе.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Наш отец Александр не оставил прихожан в самое трудное время, не бросил, не уехал, - делится со мною одна из прихожанок, по фотоаппарату признав во мне журналиста. – Не было ни одного года, чтобы здесь отменили службу. В самые жесткие обстрелы службу перенесли в крошечную комнатку для крещения, чтобы на открытом пространстве людей не подвергать опасности. В мирное время здесь в три ряда прихожане стояли, но и сейчас людей немало.

А жизнь продолжается.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Вижу молодого военного, оставившего оружие товарищам перед входом в церковные ворота и вместе с женою и детьми ставшего в ряд прихожан.

Сегодня здесь звучит колокольный звон, а не взрывы.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Нам, дончанам, говорили, что нужно пережить кровавую и голодную Пасхи, а там не за горами и победная. Но что-то предсказание дало сбой. С каким настроением встречаете Пасху? - обращаюсь к нему.

Тесно, но прихожане терпеливо уступают место друг другу.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- С радостным настроением! А как еще? Благодарен Господу, что жив, что семья у меня рядом, - отвечает он. – Сейчас сразу на службу, времени разговляться нет. Мы сюда с женой и до войны ходили, здесь детей крестили, не оставили наш храм и теперь. Здесь есть главное – вера. А стены мы восстановим!

Пока война не окончится, начинать ремонт нет смысла.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

И я с ним согласна. Скромное убранство храма, беленные дореволюционные стены, простое крылечко и латаная крыша мне по душе больше сияния богатых соборов. А еще здесь каждый может попробовать себя звонарем, получив благословение священника, даже ребенок. Удивительно, но у всех получается звонить очень красиво.

У меня тоже получилось звонить.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Если центральный вход оставляет иллюзию, что не все так страшно, то буквально свернув за угол, вижу в зияющих проемах окон голубое небо. Храм практически испепелен изнутри. Но, как и Спаситель, смертью смерть поправ, продолжает жить. Аккуратно сложенный кирпич ожидает своего часа, сейчас нет смысла начинать глобальный ремонт и восстановление, в любой момент может опять прилететь. А вокруг все - в тюльпанах и нарциссах.

Жду несколько часов, когда ряды прихожан начинают редеть и только тогда подхожу к настоятелю храма отцу Александру расспросить о том, как выживает храм.

- Выживаем с Божьей помощью, учимся терпению, - говорит священник. Почему-то под взглядом его добрых глаз хочется плакать. – Из прихожан еще треть не вернулась, но людей все равно стало гораздо больше. За все время не смогли провести только одну службу в июле 2015 года, шел страшный обстрел, люди прятались в подвал.

А мир голосит по Нотр-Даму.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Что пожелаете дончанам, батюшка? – спрашиваю я.

- Любви и терпения. Время наносит раны, время раны и исцеляет. Господь милостив и мы пройдем все испытания. С Богом все можно преодолеть. Главное Бога не потерять в себе. Не зря на Руси говорят – без Бога не до порога. Благодаря вере наш народ выстоял раньше и выстоит сейчас, - отец Александр прощается и спешит к прихожанам, ожидающим его.

Расстрелянный храм - весь в цветах.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Смерти нет, понимаешь тут, есть жизнь вечная, только нужно каждому вернуться к Богу. Ведь смысл праздника совсем не в корзинках с яйцами и разнообразных пасхах, а в нечто большем, чего часто мы в своей суете постичь не успеваем.