Ирина Чащина: В спорте приходилось не раз доказывать, что я не розочка на торте. И в мэрии Москвы тоже!

Гость – Ирина Чащина, гимнастка, олимпийская чемпионка. Журналист – Надежда Шульга.

– Ирина, недавно у вас был день рождения, юбилей. Вы отметили 30 лет. Для вас этот юбилей – значимая дата? Потому что пышно вы не отмечали.

– Это желание каждого человека. Мне не хотелось устраивать громких торжеств. Поскольку 30 лет отметить надо, я решила отметить в маленьких компаниях. В течение 10 дней я каждый день праздную. Возможно, сделаю большой праздник на 33. Просто у меня было такое желание – не хотелось громкого торжества.

– А почему на 33?

– Возраст Христа.

– На 33 – я ни разу не слышала.

– Может, на 35 – видно будет.

– А гимнастический, творческий? Все сейчас отмечают дни рождения, юбилеи: если певец – творческий концерт; если спортсмен, фигурист – выступление, посвященное юбилею. Какое-то шоу, праздник.

– Наверное, нет. У нас Ирина Винер, наш главный тренер, устраивает обычно. Когда у меня был юбилей, она сделала большой концерт в «Лужниках», «Дружбе». Все выступали, съехались все гимнастки – все, кто был у нее дети, еще маленькие начинающие – был такой, огромный концерт. Мне кажется, повторяться нет смысла. Как от души идет, так и надо праздновать. И ни в коем случае никто не должен заставлять: мне 30, и ты должна отпраздновать. Я так не хочу. Я собираю компанию своих московских друзей, компанию бывших гимнасток, новых знакомых, с кем училась, защищала диплом. Получается такими компаниями. Просто не хочется, чтобы люди сидели и скучали на большом празднике. Хочется всем уделить внимание. Так – люди по интересам абсолютно разные общества. Может быть, другой бы наоборот сказал: почему бы всех вместе не собрать, все познакомились бы, пообщались. Мне хочется пообщаться с каждым, а не сидеть во главе стола, чтобы непонятно на сколько человек стол тянулся, и до последнего человека не дошло общение.

– Вы диплом защитили. Какая тема диплома?

– Моя тема – это спорт. Это моя профессия: совершенствование физкультурно-оздоровительной и спортивной работы с населением по месту жительства. Я делала в разрезе Северного округа, в котором работала три года. Эту тему знаю хорошо, поэтому защитила на «отлично». Академия Госслужбы при Президенте. Я считаю, что это очень здорово – второе высшее образование. Потому что было одно физкультурное. Поскольку я работала в Госслужбе, мне нужно было это. Потом, это интересно, это новые знания, новые знакомые, общения, связи. Я училась четыре года, как положено. Было время. Не жалею ни о чем. Мне кажется, пока ты живешь, надо постоянно совершенствоваться.

– На дневном отделении? Вы ходили на занятия?

– Учились два или три месяца в году. Но получалось, что с 9 утра до 6 вечера. То есть целый день сидишь на лекциях и впитываешь те знания, которые люди получают в течение года. Безумно тяжело, потому что какой-то процент вообще не усваивается. Очень много для себя почерпнула из этого. И жалко, что теория немного позже, чем практика у меня началась в жизни. Если бы все это совместить в свое время в 2008 году на Госслужбе – думаю, что результат был бы намного лучше.

– То есть вы недовольны тем результатом, который был?

– Не могу сказать, что довольна. В тот момент для меня это было абсолютно новое: государственная служба, что это такое. Эти бумаги, совещания, комиссии, которые мы проводили, что-то делали. Очень было тяжело понять. Потому что не было той базы, которую я получила в Академии Госслужбы. Сейчас я намного проще к этому отношусь, и намного легче я бы решила многие вопросы, которые были для меня очень трудны в то время.

– А что было трудно? Как вы вообще воспринимали тогда, в 26 лет? Что было сложно, и как относились к молодому чиновнику, к тому же женского пола – симпатичной девушке?

– Даже говоря о возрасте – мне хотелось быть немного старше, чем 26. Я носила темные строгие костюмы, прическа, макияж – чтобы выглядеть постарше, чтобы ко мне по-другому относились. Не как к ребенку, гимнастке, которая вышла из спорта и мало что знает в государственной службе. Было тяжело, в первые полгода меня тяжко воспринимали. Нет опыта – откуда? Участвовала в телевизионных проектах. Второе высшее образование не получала, поэтому решили посмотреть. Я некий опыт для Москвы была. Потому что такого не было, чтобы не пройти все от низу до верху, и сразу попасть на такую должность. Мне сказали, что я буду как флагман в округе, что за мной пойдут все спортсмены-ветераны. Что мне надо будет раз в квартал устраивать громкое спортивное мероприятие собирать общественность, звезд спорта для детей, а столкнулась совсем с другим. Когда каждое утро в 8 часов мне вываливали стопку бумаг – мне надо было разобраться, что кому отписать: документ в мэрию, куда-то еще. Определенные сроки стоят: в течение трех дней. Если мы запаздываем – уже наказание. Безумно сложно. Потом какие-то совещания: земельные комиссии, совещания по строительству. Это для меня было ново. Я просила ребят, которые со мной работали. Чтобы они приходили. Мы закрывались в кабинете в свободное время, и они мне 2-3 часа рассказывали поэтапно, что к чему.

– А вы не ощущали себя розочкой на торте, как украшение?

– Ощущала – не только розочкой. Были мысли. Но вся жизнь – борьба. И в спорте приходилось не раз доказывать, что я не розочка на торте. И здесь тоже. Полгода мне хватило, чтобы люди перестали так думать, и стали думать по-другому: что я не просто так просиживаю, занимаю место, а хочу сделать действительно что-то хорошее. Конечно, многого не удалось, больше по мелочи. Но обычно из мелочей все складывается. Многих детишек удалось вовлечь в спорт. Интересные мероприятия мы с Костей Дзю делали, мастер-классы. Их было немного. Какие-то мастер-классы в образовательных школах. Ты приходишь – ты для детей кумир. Естественно, они на тебя смотрят, хотят что-то получить: какой-то совет, твой опыт, автограф, фотографию. Для них это было здорово, что мы устраиваем такие мастер-классы. Чем я и занимаюсь в Центральном округе.

– А почему ушли…

– Я считаю, что всему свое время. Очень много газет писали о том, что Собянин уволил гимнастку Ирину Чащину. На самом деле получилось так, что мою должность – заместитель по спорту – переформировали в «заместитель по транспорту и связи». Это совсем не моя профессия. Пришел новый человек, поэтому было предложение уйти в Центральный округ, но уже не заместителем префекта, а советником. Скажу честно: больше времени для творчества, для каких-то идей, на внедрение их. Нет этой бумажной волокиты, интересные совещания. Я занимаюсь только спортом, молодежной политикой. По крайней мере мне это сейчас интересно.

– А чем заместитель префекта от советника в вашем случае отличается?..

– У меня было много обязанностей. Там не только был спорт. Это был еще игорный бизнес. В наши обязанности входило – как раз вышел закон о закрытии игорных заведений, мы каждый день выезжали с грузовиками с главой Управы, и закрывали. Я разобралась во всем и уже понимала этот механизм. Потом ездили к зам.мэра, отчитывались: почему закрыли, почему не закрыли. На самом деле очень сложно. Прилично всего входило в обязанности.

– Сейчас именно в Центральном округе спорт?

– Да, сейчас только спорт, социальная политика. То есть дети, детские дома. Я еще числюсь в Молодежном совете и в Общественном совете Центрального округа. Ест интересные проекты, те же мероприятия. Но практически в основном только спорт. Сейчас у нас год велодвижения в Центральном округе. В конце мая будет забег на 5 километров – собираем детей из вузов, школ, весь молодежный совет округа.

– Вы тоже на велосипеде?

– Собираюсь. Но не хочется проиграть, хотя бы сесть. Будет интересно.

– А эти турниры, на которые вы ездите – это входит в план вашей работы, или параллельно?

– Это по линии федерации гимнастики.

– На той же должности?

– Вице-президент федерации. Это моя жизнь. У меня сейчас есть турнир в городе Барнауле. Там же строится школа, будет моего имени. Приятно, что власти согласились это сделать. Третий год поеду на турнир. Очень здорово, 300 детей приезжает среднего возраста. Я привожу девочек, которые закончили спорт: Ольга Капралова, Татьяна Горбунова поедет – олимпийская чемпионка в групповых. Мы проведем мастер-класс, выступим в гала-концерте. Дети собирают записки в коробку, и потом я сижу посреди ковра, читаю и отвечаю на вопрос. Интересное зрелище. Детей ведут в кино, стараемся делать се возможное. Плюс, я привезу призы.

– На какой стадии строительство вашего дворца?

– Надеюсь, к сентябрю-октябрю состоится открытие. Это будет школа имени Ирины Чащиной. Там будет два больших ковра 13х13. Все дети, которые сейчас болтаются по подвальным помещениям в городе Барнауле – потому что там проблемы с залами, – переедут туда. Там будем устраивать турнир, я буду делать семинары, мастер-классы. Мне бы очень хотелось, чтобы Алтайский край поднялся в плане гимнастики. Пока они на среднем уровне.

– Призы на ваши деньги?

– Пока мои. Потому что пока нет собственного фонда. Но я не делаю супердорогие призы, с бриллиантами, как многие делают. Это будут фарфоровые статуэтки гимнастки, которые специально сделали. Мне кажется, детям будет интересно. Я сама собираю такие статуэтки. Везде, где нахожу, я покупаю.

– Вы сами выходите на ковер, выступаете?

– Нет, уже закончила.

– Фраза прозвучала: мы сделаем мастер-класс.

– То есть собираем 200 детей на ковре. Я надеваю микрофон.

– Вы сами что-то показываете?

– Конечно. И если есть у кого-то пожелания. Спрашивают: как делается тот или иной элемент. Это да, можно показать. Но я уже не могу так загибаться, когда выступала. Все-таки уже прошло много времени. Я больше общаюсь с детьми, отвечаю на их вопросы. Что-то связано с психологией, потому что бывают такие вопросы: когда вы выходили на Олимпийские игры, как могли справиться с волнением? Я не могу это объяснить. Просто это опыт, время, которое прошло. Интересные вопросы дети задают. Те девочки, которые со мной поедут, выступят и покажут что-то. А в мастер-классе я сама участвую. Я двигаюсь, занимаюсь в фитнес-клубе, поддерживаю форму Не могу сказать. что сижу на диете, но постоянно держу вес. Потому что часто приглашают на показательные выступления. Сейчас уже реже, но все равно ностальгия мучает.

– Показательные выступления – это все равно…

– Естественно, это костюмы, все видно. Поэтому я не должна ударить в грязь лицом, я должна быть в форме.

– Как вы относитесь к тому, что – допустим, депутаты Госдумы, девчонки, параллельно ведут передачи на телевидении, участвуют в шоу развлекательного характера… Допустим, Мария Кожевникова… Когда Светлана Хоркина была, участвовала в «Цирке со звездами». Как вы относитесь, когда человек на должности в такой службе, допустим в Госдуме – и параллельно развлекательная…

– Мне кажется, если они это делают – не запрещено участвовать или снимать передачу. Все-таки можно, потому что когда я попала в госслужбу – тоже было много проектов, съемок. Но мне мягко сказали: можно немного сократить, выборочно это делать. Я свела на нет эти съемки. Были конкретные, касающиеся спорта или моей профессии. Возможно, я просто устала от этих тусовок, и мне хотелось чего-то более глобального, более полезным заниматься. А то, что девчонки участвуют в проектах – это их желание. Наверное, если бы было строго, они бы не участвовали. Алина уже давно снимает свою передачу «Шаги к успеху». Приглашала, я никак не доберусь.

– Вы до сих пор поддерживаете отношения?

– У нас дружеские отношения, приятельские. Мы мало видимся, редко пересекаемся. Если пересекаемся – на совместных мероприятиях. В основном нас объединяет – она приглашает на свой фестиваль «Алина», который она проводит в «Лужниках» и спортивный форум «Россия – спортивная держава». Потому что жизнь развела, а дружба все равно остается. Когда встречаемся, нам есть о чем поговорить.

– Что сейчас, на данный момент, связывает вас с гимнастикой, с гимнастками? С кем вы выступали, с Ириной Винер.

– Это жизнь. Это в крови. Сейчас я не очень интересуюсь гимнастикой. Потому что мне хотелось немного отдохнуть. Я знаю, что меня жизнь туда вернет. Естественно, не в качестве спортсменки. Потому что постоянно сны – видимо, что-то незаконченное есть. Что-то тянется еще с того времени. Не могу пока понять, что это. Но общаюсь, дружу, поддерживаю отношения с тренером, которая была 18 лет рядом. У нее тоже был юбилей, и тоже 24 апреля, 75 лет. Я считаю, что это не просто так. Это жизненный знак. Ей 75, и она бодрячком, она ведет Канаеву, сейчас будет вторая Олимпиада. Дай ей бог здоровья, терпения.

– С гимнастическим миром вы…

– Стараюсь поддерживать отношения.

– Если бы вам предложили поучаствовать в телевизионном проекте? Вы говорите, вам предлагали, потом вы это отодвинули в сторону. Вам сейчас не предлагают? Все равно этих шоу сейчас…

– Достаточно много. Ну смотрите: «Танцы на льду» – у меня был опыт, интересно. Второй раз не хочу. «Цирк со звездами» был. Петь – это не мое. «Большие гонки» – предлагали раз шесть, но всегда попадали в тот момент, когда меня не было в Москве.

– «Большие гонки» во Франции снимали?

– Я знаю. Но меня просто не было в России, чтобы я могла полететь. Я все время где-то была: либо на соревнованиях, либо еще где-то. Занята была в этот момент. Возможно, я бы приняла участие в совсем новом интересном проекте. Просто пока те проекты, которые идут, повторяются из года в год. Хочется что-то совсем другое.

– То есть вы поучаствовали бы? В каком-нибудь экстремальном проекте.

– Это совсем сложно. Я смотрю, как там бедные ребята бьются. Хватило мне большого спорта, сейчас не хочу.

– Зато экстремально.

– Не знаю, посмотрим. Я не отказываюсь, если какие-то передачи, съемки.

Гимнастка и олимпийская чемпионка Ирина Чащина приветствует участниц соревнований «Жемчужины Алтая» (состязания по художественной гимнастике на призы Ирины Чащиной)

– С чем больше связана ваша жизнь? С поездками, спортивными, чиновничьей работой?

– Все в жизни идет своим чередом как говорят: плыву пока по течению. Каких-то глобальных вещей пока не происходит.

– В конце прошлого года вышли замуж.

– Это да. Я имею в виду – в жизни, в карьере.

– Что изменилось?

– По сути мало что изменилось. Потому что не могу сказать, что я растворяюсь в семейной жизни. Я такой человек, что мне сложно сидеть в четырех стенах. Я измучаю, сгрызу всех, и в первую очередь мужа. Мне надо постоянно девать куда-то свою энергию, чем-то заниматься. Эти поездки, и в то же время успеваем соскучиться друг по другу. У нас классические семейные вечера – редкость. Он тоже занятой, много ездит по стране, поскольку он президент федерации гребли. Много что объединяет.

– Вы к гребле вообще никакого отношения не имели. А сейчас прониклись этим видом спорта – может, сами попробовали на байдарке.

– Я знаю все тонкости работы президента федерации. В основном только привлечение финансов. У меня была такая идея: хочу ли в будущем этого. Я поняла, чем занимается мой муж – это каторжный труд.

– Он только как президент?

– Есть бизнес. Я не влезаю в тонкости. Если человек захочет – сам расскажет.

– Ваш статус в жизни не поменяли. Варите, убираете…

– Такого нет. Поскольку встречаемся редко, то в основном встречаемся в ресторане. Так получается. Хочется где-то поужинать, не ехать сразу домой. Поужинать, пообщаться, потом поехать дальше куда-то.

– Все газеты, Интернет пестрели сообщениями, что Ирина Чащина вышла замуж за друга Президента России Дмитрия Медведева.

– Мой муж с Дмитрием Анатольевичем из одного класса, с первого класса вместе, занимались греблей на байдарках. Их дружба длится 40 лет. Поскольку для него и для меня это был первый брак – Медведев не мог пропустить свадьбу друга.

– Это был единственный раз, когда вы общались с президентом? Как вы познакомились?

– Был чемпионат мира, первый раз в «Крылатском» три года назад. В 2009-м году его назначили президентом Федерации, и он проводил первый чемпионат мира. Поскольку я работала в Северном округе, меня пригласили как человека, который знает спорт, на открытие. Там познакомились. Было много людей, много спортивных чиновников. Стали общаться, я приехала на закрытие. Поняла, что понравилась Евгению, он пригласил меня на чашечку кофе. Но этой чашечки кофе пришлось ждать еще две недели, поскольку человек летал. Я думаю: ладно, это желание не мое, встречусь, посмотрю. Попили кофе, кофе плавно переросло в продолжительный ужин часа на три. После этого разъехались, я ждала продолжения, приглашения еще раз в ресторан. У нас было большими паузами, периодами. Мы встретились, потом недели через две поужинали. Потом прошел месяц – мы встретились на форуме в Казани «Россия – спортивная держава». Все долго было. Мне казалось, он меня в тот момент проверял. Я спокойно себя вела, понимала, что если судьба – все равно все сложится со временем. Полгода так и общались, урывками. Потом потихоньку познакомились ближе, стали вместе жить. Евгений сделал предложение. Теперь я его проверила – отказала в первый раз. Я ждала месяца три, Евгений был не готов. А потом я переключилась и поняла: если должно случиться – случится в любой момент. Человек сделал предложение, а я занялась спортивными мероприятиями, стала в форму входить, чтобы выступить в Москве на чемпионате мира по гимнастике. Первый раз отказала, и так отказывала два раза. Только на третий раз согласилась. Просто хотела понять, действительно он этого хочет, или нет.

– А если бы он больше не предложил?

– Он предложил три раза, и успокоился.

– Но вы все-таки согласились.

– Мне не хотелось, чтобы это было спонтанно, чтобы это было обдуманное решение. Эмоционально бывает.

– А вам сколько раз предлагали?

– Раза три.

– И вы всем отказывали?

– У меня не было чувств к людям, кто предлагал. Я очень хорошо относилась, но они были мои хорошие друзья. Поэтому не хотелось ломать жизнь людям, хотелось подождать. А потом это детская мечта – каждая женщина хочет выйти замуж. И я тоже мечтала несколько лет. А сейчас поняла, что на самом деле есть штамп в паспорте – а по сути все равно, твоя жизнь от этого особо не меняется. Мы сами творим свою жизнь. Не могу сказать, что полностью завишу от мужа. Практически нет. Есть совместные дела, совместные идеи, которые мы бы хотели воплотить. Но у меня есть своя судьба, свой стержень, и я хочу добиться своих результатов не в спорте. А в жизни. Я хочу сделать что-то хорошее, от чего буду получать удовлетворение. Пока иду к этому. До сих пор не могу понять, потому что после спорта очень тяжело переключиться на обычную жизнь. Мне не хватает этих эмоций, когда стояла на пьедестале, играл гимн, у меня была безумная радость и опустошение от того, что я достигла этой цели. В жизни я пока не могу себя найти в этом. То, чем я занимаюсь, мне нравится. Но не могу сказать, что всю жизнь буду этим заниматься. Хочется что-то изменить, не могу пока дойти до этого. Время принесет, наверное.

– Что дальше?

– Это наркотик, но всему свое время. Многие спортсмены закончили спорт, каждый пытается себя найти. Кто-то в бизнес – все равно спортивная тема остается. Кто-то спортивным руководителем становится, кто-то тренером. Мало кто кардинально поменял сферу деятельности. Потому что очень сложно.

– Не было желания стать тренером, чтобы твой ученик тоже поднялся на пьедестал почета?

– На данный момент у меня терпения не хватит. Я безумно уважаю своего тренера Веру Ефремовну, которая 18 лет мучилась со мной. Потому что у меня сложный характер. Бывает период, когда понимаешь: это не просто хобби, это твоя работа. Каждый день каторжный труд с утра до вечера. И эти травмы, эта боль, слезы, кровь, пот – это все надо пройти. И частые ссоры. Часто собирали чемодан и уезжали с тренировочной базы. Все это мы прошли. Я благодарна ей за то, что она – хотя она много раз говорила: собирай чемодан, я отказываюсь от тебя. Я понимала, что она меня любила, и любит до сих пор, и я ее. И сейчас девочки, та же Евгения Канаева. Какое-то время повыступает, а дальше что? Получать образование, менять жизнь. Все равно будет жизнь связана со спортом, мне кажется.

– Вы с ней общаетесь?

– Да, дружим. Она росла по моим стопам, я всегда видела, мы вместе с ней преодолевали все трудности. Она уникальный человек.

– В чем уникальность?

– В том, что она тоже неординарная, у нее есть свой характер, сибирский, закаленный. Она все трудности не воспринимает близко к сердцу, она идет своей дорогой. У нее есть все: гибкость, растяжка – все, что нужно для гимнастики. И выдержка, она достаточно чисто выполняет композиции, мало когда теряет предметы. Стабильный человек в плане спорта.

– В жизни чего-то достичь, но вы уже столько достигли. Вам всего 30 лет, а такое ощущение, что…

– Это было в спорте. Это все равно спорт, а жизнь дальше не заканчивается.

– Чиновничья карьера – вы считаете это…

– Я не смогу. Коррупция. В этом плане я честный человек. Мне кажется, будет очень сложно. Потому что очень много несправедливости. Как говорят: либо ты сам прогнешься, либо тебя прогнут. Посмотрим, как дальше будет. Мне бы хотелось когда-то, лет через 10, вернуться в спорт, в художественную гимнастику. Это как захочет главный тренер. Но в этой должности нет ничего хорошего и позитивного. Только привлечение спонсорских средств, потому что все упирается в финансы: сборы, экипировка, поехать туда. То есть сложно.

– Но ведь Министерство спорта существует.

– Не спешите раньше времени.

– Раз у вас соответствующий диплом.

– Посмотрим. Все равно недостаточно опыта пока.

– Сейчас эта должность советника вам способствует?

– Она больше творческая. Я свои идеи, которые у меня рождаются, могу воплотить. Придумать какое-то мероприятие, собрать совещание, высказать свои мысли. Префект выделяет дополнительные средства. Те же мастер-классы провести. Но сейчас другое время, и детей сложно привлечь в спорт. Это не как раньше, когда мы на деревянных полах с гвоздями занимались. Но у нас было – не за деньги, за страну хотелось. По-другому были воспитаны. А сейчас у детей другой интерес. Они сидят за компьютерами, их сложно вытащить. Например, провели мероприятие, пригласили 3 тысячи детей. Они посмотрели, как все здорово, красиво. Выступление мастер-класс, автограф, фото. Человек 50 пришло в секции после этого. Мы рассчитывали совсем на другой процент. Очень сложно, пришли для себя посмотреть: получится или нет. Нет мотивации. Не знаю, что нужно сделать. Молодежь другим увлекается, экстремальным спортом. Совсем другие тусовки, в большой спорт никто не идет. Потому что в стране у нас это не так ценится, как за границей. У нас отвыступал – брошен на ветер, живи как хочешь, на средства, заработанные спортом. За границей тебя обеспечивают – твое поколение, твоих детей, и на правнуков останется еще. есть все: и жилье, и средства передвижения, тебя ценят, носят на руках. У нас такого нет.

– Вы – олимпийский серебряный призер. И только тогда какие-то деньги заплатили – и все?

– У нас платят только олимпийским чемпионам президентские гранты. Серебряным призерам уже ничего не платят. Все, что я накопила за спорт, я практически потратила в ближайшие два года. Плюс моя сложная операция в Германии.

– Какая операция?

– У меня была раздроблена кость ноги – я на Олимпиаде выступала с трещиной. Просто на тот момент никто не знал, но у меня было реальное желание отказаться от Олимпийских игр. Потому что я не могла ни прыгать, ни вставать на полупалец, ни крутиться. Обезболивали очень много. Я уважаю себя за то, что тогда не сломалась. Я жалела бы всю жизнь, что не попала на Олимпиаду. И этих денег хватило на два года.

– А потом?

– Потом начались проекты, которые меня вытаскивали из жуткой депрессии: я не знала, чем заниматься. И на этих проектах немного зарабатывали.

– Работа в префектуре – это должность, за которую тоже деньги платят?

– Конечно, официальную зарплату.

– Кроме этого, какие возможности?

– Если куда-то приглашают с показательными, я стараюсь выезжать, тоже какой-то гонорар – так все спортсмены зарабатывают. Если какие-то съемки, а так – пока только это.

– Как так получи лось: Алина, вы – чемпионки в гимнастике, вы – в политику, она – в службу.

– Алина в политику, я в службу.

– Как так получается: из гимнасток в управленцы?

– Каждая использовала свой шанс. У меня было предложение, от которого я могла отказаться. У Алины точно так же. И мы понимали, что было реальное предложение в тот момент, когда мы с ней были нигде. Она приняла это предложение, у меня было мало времени подумать. Буквально 2-3 недели – и меня назначили на должность. Все это время, участвуя в проектах, я хотела чего-то стабильного. Потому что надо жить, кормить свою семью – помогать семье в Омске. Я не отказалась, решила попробовать. По крайней мере всегда можно уволиться, сказать «нет». Я попробовала, и не жалею. Это опыт, связи. И так постепенно в жизни двигаюсь по этой стезе.

– Семья ваша до сих пор в Омске. Почему они не перебрались?

– Бабушка всю жизнь прожила, мама работает в музыкальной школе. У нее много детей, она концертмейстер в омском оркестре. Сложно будет все поменять. В Москве можно себя потерять. Они говорят: лучше ты к нам почаще.

– Получается?

– Пару раз в год.

– Еще хоккей в Омске.

– Я не фанат. Я туда попадаю, но специально – нет. Больше гимнастика – спортивная, художественная, фигурное катание. Если здесь проходят какие-то матчи, приглашают – я стараюсь ходить. Я не смотрю.

– Почему не пошли в Госдуму? Наверняка вас тоже звали? Там плеяда спортсменов была.

– Мне кажется, там без меня достаточно спортсменов. Две гимнастки – слишком много. Не горю желанием туда.

– В ближайшее время – какие планы?

– Месяц май – практически одни поездки. Будет турнир в Барнауле на мои призы, я поеду. Отсматриваю 300 детей, и человек 20-30 – ставлю галочки, отбираю таланты.

– То есть вы видите?

– Я не ясновидящая. Я могу сказать, что может получиться. Хотя зависит от ребенка, его развития. Многие дети хорошие, года через 2-3 они считают, что они лучшие были и будут, и перестают совершенствоваться. Те дети, которые менее талантливы, занимают 10-15 места – они наоборот выбиваются. Может, это такая психология. Мне интересно, потому что я получаю удовольствие, смотря на них. Они начинают карьеру, которую когда-то начинала я. После Барнаула меня пригласили в Казахстан на соревнования, награжу детей, открою. После этого будет чемпионат Европы в Нижнем Новгороде, в первый раз в России, 30 мая. Поеду туда, потом турнир в Ярославле. Будет напряженный месяц. А потом хочу поехать куда-то отдохнуть, хочу в Израиль, на Святую землю, в Иерусалим. Я там когда-то была, но мало что успела посмотреть. На море хочется, изваляться в грязи и посидеть в Мертвом море. Я очень люблю Италию, все время езжу в Италию. И сейчас хочется туда.

– У вас отпуск с мужем совпадает?

– Надеюсь, что да. У него сложный олимпийский год, скорее всего наш отпуск будет на Олимпиаде, мы поедем вместе. Хорошо, что у нас получается: гребля, гимнастика – рядом. Я попадаю и на греблю, и на гимнастику. Думаю, потом, в августе, в конце Олимпийских игр, можно будет отдохнуть.

– Вы смотрите греблю по телевизору? Губерниев комментирует.

– Я ездила на чемпионат мира.

– Он так эмоционально. Я греблю ассоциирую исключительно с Дмитрием Губерниевым, который по телевизору кричит: давай, молодец! Как вы относитесь к комментариям Дмитрия Губерниева, смотрите ли сами греблю, разбираетесь в этом?

– Не могу сказать, что полностью разбираюсь в правилах, но какие-то моменты запомнила. Мне нравится, что у них все решается за минуты, секунды. Это не просто как у нас: вышел, красиво станцевал – получил оценку. Неизвестно какую – какую судьи захотели, такую поставили. А у них кто пришел первым – пусть даже тот, о котором вообще никто не слышал. Интересно азарт борьбы, когда все стоят на финише, и кричат: давай, давай! Мурашки по коже. Интересно, болею за наших ребят, потому что знакома с ними. Я была на чемпионате мира по гребле, который был в сентябре в Венгрии в прошлом году, тоже интересно. Когда вживую смотришь – совсем другие эмоции. Как отношусь к комментариям Дмитрия Губерниева – эмоциональный человек, переживает, когда комментирует, смотрит – интересно.

– На Олимпийские игры в качестве кого вы поедете, у вас там будет работа?

– Я еду от федерации гимнастики. Поскольку гребля начинается раньше, буду с мужем. Потом перееду на пару дней в другую гостиницу, потому что очень далеко будет ездить. Там 30 километров от Лондона.

– А еще вы задействованы в олимпийских подготовках спортсменов?

– Пока нет. В Сочи есть предложение поехать, но тоже с мастер-классами. Конкретной подготовки нет. У нас всем занимается федерация, министерство спорта. Привлекают нас, спортсменов, когда есть какие-то мероприятия. Мы участвуем в каких-то мастер-классах, и не более того.

– Мастер-класс по художественной гимнастике, или всех смешивают?

– Бывает, смешивают. Бывает, делят один ковер на 3-4 части. Я свой мастер-класс за 30-40 минут провожу. Все собираются, я собираю детей из спортшколы. Все равно, мастер-класс – это для массового спорта, для начинающих. Потому что зачем мастер-класс проводить чемпионам? С ними можно только пообщаться. Бывают словесные мастер-классы, разговорные – вопрос-ответ, он-лайн. Тоже интересно.

– По поводу спорта вы сказали. Что неинтересно. А мне кажется, что сейчас такой спорт, что детей много отсеивают, от них требуют какой-то результат. Допустим, пришел ребенок, год-два – по параметрам не подходит. Раньше спорт был более массовым, дети занимались, государство финансировало, детям было позволено заниматься до взрослого возраста. Среди этой массы могли получиться чемпионы неожиданные. А сейчас этих детей, которые могли бы стать чемпионами, отсеивают, как непригодных. Это происходит и в гимнастике, и во всех популярных видах спорта.

– Согласна. В спортшколах занимаются разные дети. Конечно, каждый хочет стать звездой. Но часто бывает, что тренеры неправы, они на корню зарубают талант ребенка. Может быть, из него что-то бы получилось. Потому что если бы я пришла в наше время – на мне бы сразу поставили крест. Потому что у меня не было никаких данных кроме высокого толчка, что я прыгала высоко. Это благодаря дедушке, который на ноги надевал грузы, и я дома прыгала, скакала до потолка. А так – ни гибкости, ни растяжки, была полная фигура, меня отправили в спортивную гимнастику. Сейчас такого ребенка бы не взяли. Есть специальная секция в муниципальных образованиях, где дети, которые мало что представляют занимаются просто для себя, как группа здоровья. Я сама сталкивалась с тем, что ко мне обращались: можно ребенка отдать в спорт? – Хорошо, не вопрос. Есть тренер, позвоните. Договоритесь. Потом тренер говорит: я посмотрела ребенка, никакая. Что делать? Взять в группу я не могу, потому что у меня талантливые дети. Поэтому вы правы, что так говорите, и с этим надо что-то делать. Потому что если так дальше пойдет – у нас дети вообще не придут в спорт, никто не будет заниматься. Они просто ходят для себя. Хотя много программ, чтобы дети занимались с 2-3 лет, с детских садов для физической нагрузки. Если кто-то дальше хочет, если ребенок талантливый – он может пойти в определенные школы олимпийского резерва. Но такого как раньше нет. Даже у нас, когда была группа гимнасток 30 человек – у нас через 2-3 года осталось 6 человек. Они попали в сборную города Омска, в том числе и я. Все девчонки закончили, потому что у них не был будущего, они не смогли пробиться – это для них была высшая планка. А я единственная тогда попала в сборную России, и дальше карьеру продолжала. А сейчас мало кто ставит на результат. Может быть, родители понимают, что кроме травмы ничего не получит ребенок в спорте. И потом, это малооплачиваемая профессия. Поэтому детей отдают больше в теннис, где приличную сумму зарабатывают, в футбол, хоккей. Гимнастика – малооплачиваемый спорт, и даже невыгодно.

– Родители хотят вести детей и в гимнастику, и в другие виды спорта. Преграда – в виде тренера, системы, которые формируют на свой взгляд этих талантливых, перспективных детей, остальные просто вылетают.

– Мы с вами мало что решим. Надо собирать тренеров, проводить с ними беседы. Хотя мне кажется, ничего не изменится. Мы не сможем ездить по школам, контролировать, кого тренеры берут, кого отсылают назад.

– Но вы же ставили галочки?

– Я бы так не смога. Я ставлю не то, что галочки – это образно говоря. Просто те дети, которые мне понравились – я отмечаю их определенными призами, «мисс совершенство». И дают стимул. Всем детям абсолютно мы дарим подарки всем 300, чтобы дети не были обделены вниманием. Я так смотрю каждый год. На первом турнире у меня участвовало 40 человек. На втором уже 120. а в прошлом году приехали 300. И я обалдела от того, что в 8 утра начинаются соревнования, и в 10 вечера они не заканчиваются. Я попросила в этом году, чтобы немного отсеяли, чтобы человек 250 было. А не 300. Потому что очень тяжело сидеть так целый день, смотреть. Я вижу, что спорт развивается, дети хотят, тренируются, выступают.