Советы психологов, как подготовить ребенка к началу учебного года

В прямом эфире радио КП детский нейропсихолог, кандидат психологических наук Светлана Покровская рассказывают писателю Анне Бабяшкиной и психологу Геннадию Чичканову, какими навыками должен обладать ребенок, чтобы быть готовым пойти в детский сад и школу.

Чичканов:

- Сегодня мы говорим на обычную для августа тему, у которой нет начала и нет конца, которая каждый год повторяется, потому что все взрослые возвращаются вместе с детьми и говорят – боже, скоро мой ребенок пойдет в школу или в детский садик. Что же мне делать с этим, как мне подготовить его к восприятию этого ужаса, когда он переступит порог дошкольного или школьного учреждения, как предотвратить тот вред, который нанесет ему это учебное заведение? Что сделать, чтобы он был лучше подготовлен? Сегодня мы будем обсуждать, как вам, дорогие родители, лучше подготовить своих детей к школе. И в этой связи мы притащили сегодня в студию одного из самых лучших детских специалистов Москвы Светлану Викторовну Покровскую, детского нейропсихолога, кандидата психологических наук, женщину образованнейшую, знающую свое дело…

Светлана, а вообще нужно готовить детей к детскому садику, к школе? В старые времена-то не готовили никого. Встал – пошел.

Покровская:

- Если говорить о том, что было в старые времена, то было много чего хорошего и много чего плохого, но на самом деле всегда готовность – это лучше. Если ребенок готов, если он представляет, какие его ожидают сложности или какие его ожидают открытия, конечно, это значительно лучше. По крайней мере, потому что можно заинтересовать ребенка чем-то. Потому что просто так поменять социальный статус очень легко и родители легко с этим справляются. Они задолго до школы начинают ребенку говорить – вот когда ты пойдешь в школу, тогда будет что-то. И ожидание чуда, оно формируется у ребенка. По крайней мере, у многих детей – по крайней мере, у тех, у кого нет старших братьев или сестер и они не видят муки над домашними заданиями или что-нибудь еще. И вот ребенок пришел, он посмотрел на это здание, ему все было интересно, 1 сентября он походил с букетом, он его вручил какой-то незнакомой женщине, чувствуя к ней просто близость такую и удовольствие от того, что он первоклассник, он в этом классе. Ну и очень часто бывает так, что дня через 3-4 дети приходят домой и говорят – все, я там уже побывал, я все там уже увидел, мы уже походили по школе, мы уже знаем, где библиотека и где столовая, я, наверное, больше не пойду туда.

Бабяшкина:

- Что же вы меня не предупредили, что эта каторга на 10 лет, да?

Покровская:

- Да. И в общем, на этом очень быстро заканчивается то желание, которое вроде бы с таким трудом формировалось.

Чичканов:

- Чудесно. А я бы все-таки хотел начать с детского сада. Потому что это раньше и это важнее. Много споров мы видим в интернете на тему – когда лучше отдавать ребенка в детский сад – в 7-8 месяцев, в год, в полтора, в два года… в четыре или не отдавать вообще? Копий на эту тему сломано огромное количество. Наши опять же матери и бабушки говорят – вот мы отдавали вас в детский сад в 8 месяцев и ничего страшного с вами не произошло. Сейчас я знаю, что говорят – в 4 года отдавайте, раньше-то зачем? Что посоветовать, когда лучше – с точки зрения того, чтобы ребенок адаптировался быстрее?

Покровская:

- Я тут блесну самым универсальным ответом, который есть, что у каждого ребенка есть свое время, когда он готов к детскому саду. Одно дело – чтобы это было понятно родителям и чтобы родители четко понимали – да, вот их ребенок сейчас готов и его можно отдавать в детский сад. Если говорить о каких-то стадиях готовности для всех, то, конечно, психология потрудилась и создала определенные критерии, на которые как бы можно опираться. По крайней мере, есть критерии социальные. Детский сад сам предъявляет определенные требования. Требования детского сада обычно – это когда ребенок овладел определенными социальными навыками. Что это? Это самообслуживание – то есть, он может обеспечивать свои желания какие бы ни были у него, он может сказать о том, что он голоден, о том, что он хочет пить и т.д. Чтобы ребенок воспринимал другого человека – воспитателя, в частности – чтобы он был готов к какому-то взаимодействию с ним… Детские сады эти требования возводят во главу угла и очень часто отказываются брать детей, которые не готовы с этой социальной точки зрения. В этом есть логика и большой смысл.

Чичканов:

- Ну, хорошо, вот ребенок без навыков самообслуживания пришел в детский сад – что его там ждет?

Покровская:

- Будем надеяться, что его ждет очень радужное будущее – что попадутся очень терпеливые и добрые воспитатели, очень радушные няни, которые будут согласны научить этого ребенка, ухаживать за ним и оберегать всячески. Но это бывает не всегда. Как правило, такие дети, даже если и оказываются в детском саду, через какое-то время они испытывают стойкое нежелание посещать сад, потому что большое количество требований, которые к ним предъявляют, они просто не могут выполнить.

Бабяшкина:

- То есть, это самое страшное, что может случиться, он просто не будет туда ходить, этот ребенок? В принципе, ничего критического не будет?

Чичканов:

-Я думаю, его начнут клевать дети, которые такими навыками обладают.

Бабяшкина:

- Они его бить будут?

Покровская:

- Нет, на самом деле очень часто в педагогической модели есть такой прием – когда мы говорим – ах, посмотрите на Ванечку, какой Ванечка у нас неумеха, вот все мы умеем, а Ванечка не умеет…

Бабяшкина:

- То есть, это нормальная такая практика у воспитателей?

Покровская:

- Такая практика бывает. И если воспитатель использует такой прием, в его внутреннем педагогическом убеждении это, конечно, про то, что он пытается замотивировать этого мальчика, научить его делать так же, как делают все другие дети. Но для некоторых детей это будет настоящей психологической травмой.

Бабяшкина:

- Это профессионально пригодный человек, когда он так поступает?

Чичканов:

- Это вопрос к педагогам.

Светлана, говоря о сигналах, которые подают дети, когда им пора идти… Родители – они люди простые, они скажут – нормально, сижу и жду. В 2,5 года он не называется на имя, в 3 не отзывается, в 4 не отзывается. Нормально. Чего? Главное – ждать. В 5 не отзывается. В шесть не отзывается. К семи забеспокоились… Мальчик молчит, на имя не отзывается… Я к чему? Есть ведь какие-то нормативы развития, которые наверняка будет полезно знать нашим радиослушателям, о которых стоит им сообщить. Когда нужно встревожиться, если… Какой возраст является критичным?

Звонок от Константина:

- Здравствуйте. Светлана Викторовна, а вы в детский сад ходили?

Покровская:

- Было со мной такое, да, я ходила в детский сад и в этом вопросе даже я почувствовала какой-то такой энергетический всплеск. На самом деле, мои воспоминания о детском саде очень радужные и, наверное, потому, что я ходила в детский сад, где директором этого сада была моя бабушка…

Чичканов:

- Кстати, воспоминания о детском садике интересная тема. Я вспоминаю свои и вот мне, например, их как-то сложно дифференцировать. Я помню, что я все время хотел домой, потому что мне там было интереснее… Как родителям понять, когда им насторожиться? К какому возрасту что ребенок должен обязательно уметь?

Покровская:

- Если позволите, я начну немного пораньше. Вообще, имеет ли смысл ходить в детский сад или нет? Потому что у большинства родителей сейчас есть стойкое убеждение, что, если мы говорим о том, что детский сад это только этап и это подготовка к школе, в первую очередь, то, кто как ни родители или домашние нанятые педагоги лучше подготовят ребенка к школе. Поэтому большинство семей сейчас идут по пути именно домашнего педагога, когда ребенок находится дома, у него большое количество специалистов или модель гувернерства используется и ребенок готовится, не вливаясь в коллектив детсада. И, когда родители приходят на консультации, они говорят о том, что у нас же лучший вариант подготовки, потому что мы же именно опираемся на индивидуальные особенности ребенка… И действительно, с точки зрения знаний они оказываются более в выигрышной ситуации, чем те дети, которые учатся по стандартным программам детского сада. Но детский сад, помимо подготовки каких-то когнитивных знаний, дает еще очень много социального опыта. И это то, что является необходимым ребенку, когда он готовится к школе.

Чичканов:

- А что такое социальный опыт?

Покровская:

- Если мы говорим о том, что ребенок готовится индивидуально, это значит, что педагог, который с ним занимается, подстраивается исключительно под его темп. Он смотрит, как ребенок читает, пишет, произносит. И у ребенка не формируется умение подстраиваться под внешнюю инструкцию, когда темп не подлаживается под него.

Чичканов:

- Наверное, еще про речь надо сказать.

Покровская:

- Безусловно. И потом, не только эта причина, про которую я говорила, есть еще масса других, когда ребенок учится быть внимательным в ситуации, подходящей для него, когда абсолютная тишина в квартире и только один педагог работает с ребенком.

Бабяшкина:

- У нас была такая девочка в школе, которая пришла из семьи, где ее индивидуально готовили. Она не ходила в детский сад – она не умела играть ни в одну игру. Она не умела бегать, она могла только ходить в темпе бабушки. Поэтому на физкультуре, когда ей сказали – а теперь бежим – для нее это было новое действие, как будто мы все встали и пошли на ушах. Она так и не научилась бегать, кстати.

Покровская:

- На самом деле, ребенок учится тому, чему его учат. Если мы говорим о домашней форме обучения, то, безусловно, то самое внимание, которого все так хотят и ждут в школе, чтобы ребенок был очень внимательным, ребенок домашнего обучения, конечно, очень внимателен. Он внимателен к голосу своего педагога, но, когда он оказывается в ситуации, где кто-то возится, у кого-то ручка упала, кто-то кричит и т.д., конечно, ему очень сложно сосредоточиться и сам процесс обучения протекает для самого ребенка значительно сложнее. Конечно, дети, которые занимаются больше дома, им значительно сложнее. А, поскольку мы уже с самого начала с вами пытались вспомнить о том, что, конечно, ребенок идет не за знаниями в школу и в детский сад, а они идут общаться… И если ребенок не умеет этого делать, то понятно, что ему значительно сложнее будет адаптироваться в школьной и в детсадовской жизни.

Чичканов:

- Все-таки возвращаюсь к вопросу о том, когда нужно насторожиться, когда нужно отдавать в детский сад детей?

Покровская:

- Если говорить о критериях готовности, то психологи всегда говорят о чем-то таком мягком, приятном, белом, пушистом… На самом деле такой классический умиротворяющий вариант, когда ребенка стоит отдавать в детсад – это 3 года. 3 года это такой знаковый возраст, это возраст кризиса 3 лет, когда ребенок становится непереносимым, вредным…

Бабяшкина:

- Самое время избавиться от него – забирайте его, забирайте…

Покровская:

- Между прочим, в ваших словах есть очень большая доля истины. До 3 лет ребенок очень часто от родителей получает в большинстве своем только положительные эмоции и семья его подкрепляет. И на все, что бы он ни сделал, говорят – ты молодец, ты умничка. И ребенок четко понимает, что он прекрасен, семья ему дает только положительные эмоции. Но когда ребенок в 3 года становится вредным, иногда противным, непослушным, может быть, и злым, а иногда напрямую просто говорит маме – уходи, ты плохая – родители начинают использовать более строгий тон или даже некие системы наказания. И тогда у ребенка формируется представление о том, что да, мир такой. Есть плюсы – когда его любят и принимают, и есть минусы. И этот минус есть дома. И вот это равновесие, понимание того, что в мире есть и то, и другое, очень важно. И это один из тех критериев, о которых мы говорили, что ребенок готов к детскому саду…

Звонок от Валентины:

- Здравствуйте. Светлана Викторовна, вот у меня внук, в силу обстоятельств мне не пришлось с ним посидеть, хотя я очень стремилась – вот мальчик очень утонченной натуры, он любил музыку, любил художество и т.д. Как таковой в детском саду он особенного такого внимания не испытывал со стороны воспитателей, потому что там жестковато к нему относились. Он не воспринимал детский сад и все время плакал. Потом пошел в школу – там обижали его до такой степени, что он даже рисовал картинки, вы представляете, скелеты – и писал имена тех обидчиков, которым он стремился отомстить… И вот сейчас ему 22 года и он просто забитый парень. Он уходит куда-то, обосабливается, он не ищет друзей, ему никто не нужен. Вот страшно просто. Как быть в такой ситуации?

Покровская:

- Вы знаете, я не услышала в этом вопросе именно намека на то, что ребенка обижали именно в детском саду. В школе – да, такое было. Но такое бывает, действительно. Есть детки утонченные, которые испытывают существенные сложности, когда они знакомятся с миром, когда они пытаются с ним взаимодействовать. Таким детям надо помогать и огромная служба психологов сейчас работает и в детском саду, и в школе – для этого они там и работают. Для того, чтобы помогать адаптировать детей…

Бабяшкина:

- А что он делает? Он сидит рядом с этим ребенком и отгоняет от него тех детей, которые собираются его побить, отнять машинку, стукнуть по голове?

Покровская:

- Нет, психолог не занимается ни тем и ни другим… Для начала надо хотя бы понять причину, что происходит, почему ребенок не принимает мир, по какой причине это происходит в данном случае. Не секрет, что есть такие дети, которые очень сложно адаптируются и иногда вообще у них невозможна адаптация к большому коллективу детскому. В таких случаях действительно рекомендовано обучать ребенка дома, но не лишать коллектива…

Чичканов:

- Это же не норма, когда ребенок не готов, все-таки, да?

Покровская:

- Безусловно, это не норма. Хотя бы потому, что у него нет необходимых навыков…

Чичканов:

- И это значит, что, либо есть неблагополучие в семье какое-то… Либо есть какая-то проблема медицинского свойства.

Покровская:

- Ну, или глубокая психологическая проблема.

Чичканов:

- Давайте вернемся к признакам готовности. Постараемся их каким-то образом перечислить. Вот к трем годам чем ребенок должен обязательно овладеть, с точки зрения психологической науки?

Покровская:

- К трем годам он должен владеть базовой речью. Это уметь высказать – в виде глаголов «хочу», «дай» - или в виде слов там отдельных – «пить», «есть». Он должен овладевать так называемой псевдоречью, когда он может использовать не обязательно развернутое предложение, а еще и жестовую коммуникацию. Это вовсе не значит, что ребенок, не владеющий речью, не имеет права или не имеет возможности идти в детский сад. Это значит только, что родители должны обратить на это внимание. Если в три года речи нет, то обязательно нужно проконсультироваться у специалиста.

Чичканов:

- Что еще тревожно к трем годам, где должна включиться сирена?

Покровская:

- Если в три года ребенок не понимает обращенной речи. У него собственная речь, может быть, и будет в каких-то формах, но он не понимает обращенной речи. Причем, это могут быть как проблемы речевые, так и проблемы поведенческие. Он не реагирует на речь другого, он не слушает ее.

Звонок от Вячеслава:

- Здравствуйте. В одном из учебников по психологии как-то читал, что в 30-х годах получила развитие наука под названием «педология». У меня вопрос – расскажите о нынешнем состоянии данной науки.

Покровская:

- Откровенно говоря, говорить о нынешнем состоянии науки, которой сейчас нет, очень сложно. Эта наука сейчас не развивается у нас. В мире, в период борьбы со всякими инновациями, она была признана лженаукой, но какие-то основные положения, которые педологи разрабатывали, они включены в стандартные психологические модели и основное, что сейчас, пожалуй, можно сказать, что близко к педологическим таким размышлениям, это сочетание гуманистического подхода и жестко ограничительного. То есть, соблюдение требований, правил – научение ребенка требованиям, правилам. Но в то же время чтобы это научение было гармоничным и гуманистическим. Но это, в общем-то, не имеет отношения к педологии, это, скорее, имеет отношение еще и к Древней Греции.

Чичканов:

- Итак, давайте завершим про сирену, про три года…

Покровская:

- Это, во-первых, речь. Это отсутствие коммуникации – то есть, контакта, ребенок не реагирует на контакт. Это социальное умение и навыки по самообслуживанию…

Бабяшкина:

- Что вы имеете в виду?

Покровская:

- Он должен уметь сказать о том, что ему нужна помощь. Это как минимум.

Чичканов:

- Плюс держать в руках чашку, ложку, вилку.

Покровская:

- Ну, или давать какой-то знак о том, что ему нужна помощь.

Чичканов:

- Итак, если к трем годам ваш ребенок умеет объясняться, умеет пользоваться предметами первой необходимости и умеет ходить на горшок…

Бабяшкина:

- А что, есть дети, которые к трем годам не умеют ходить на горшок?

Покровская:

- Ну, я называла это ласково навыками самообслуживания…

Чичканов:

- Сейчас полно детей, которые не ходят на горшок к трем годам… Педагоги говорят, что, если ребенок не ходит на горшок, а ходит в штаны, то это опосредует всячески задержки в развитии. Это значит не все хорошо, нужно по этому поводу напрячься.

Покровская:

- Действительно, иногда слышишь от родителей недовольство тем, что – ну что, воспитателям переодеть ребенка сложно? На самом деле, воспитатели могут и переодеть, но вы правы, Геннадий – умение ребенка контролировать свою возможность – хочу я в туалет или не хочу, пора мне или не пора – это тоже некий этап развития. Это как бы показатель определенной зрелости функций ребенка. И, если ребенок может считывать знаки своего тела, он четко понимает свои желания, в том числе физические, и дает об этом знак миру… Очень часто бывает так, что ребенок еще не говорит, он еще не может никакого знака дать, но он напрягается, настораживается, как суслик, и родители совершенно четко могут сказать – он хочет в туалет. Это некий первый этап к тому, что ребенок начинает ощущать жизнь своего тела, а, если он начал ее ощущать, значит, он начинает контролировать. И вот это прислушивание – он должен быть уже в возрасте от полутора до двух лет. Поэтому к возрасту три года у ребенка должно быть сформировано это умение…

Бабяшкина:

- А если ребенок не просится на горшок, его не принимают в детский сад?

Покровская:

- Нет, конечно, такого нет, но родителям будут обязательно говорить о том, что вы должны научить ребенка. И эта фраза иногда заставляет родителей теряться, потому что ребенок, который не может контролировать свои тазовые функции, не может контролировать свои желания, это может быть признаком незрелости определенных функций, это может быть неврологическим расстройством – то, что называется энурезом. Поэтому обязательно нужно обратиться к специалистам, чтобы он грамотно развел, что за причина здесь и почему ребенок к этому возрасту не научился это делать. И на самом деле это может быть еще и ненаучением. Потому что сейчас памперсы – в большинстве своем эта палочка-выручалочка – и заставить родителей отказаться от памперсов…

Чичканов:

- Да, мой следующий вопрос был о роли памперсов в психическом развитии наших детей.

Покровская:

- Да, о них очень много говорят и пишут. Урологи и нефрологи говорят – боже мой, создается определенный там терморежим и это очень неблагоприятно, особенно для мальчиков, поэтому памперсы это не есть хорошо… А психологи еще скажут, что памперсы не дают ощущения дискомфорта и, соответственно, не дают ощущения желания избавиться от этого дискомфорта.

Бабяшкина:

- А избавиться только ощущение дискомфорта заставляет? Потому что я помню, как у нас мальчика в детсаду отучали писаться в штаны. Каждый раз, когда он писался, его ставили голеньким посреди комнаты и все должны были дети ходить вокруг и говорить: «Фу, Слава, фу». Но это не сработало. Дискомфорт он ощущал, он рыдал, как белуга, но так он и писался до конца детского сада.

Покровская:

- У вас очень трагический опыт, я бы сказала, детского сада…

Чичканов:

- Просто какой-то садистский…

Покровская:

- Вы знаете, дискомфорт все-таки дискомфорту рознь. Ребенок должен ощущать собственный телесный дискомфорт. Ему неприятно. И желание избежать этого в следующий раз заставит его тело быть более внимательным к собственным желаниям.

Чичканов:

- Сейчас без памперсов никто не обходится… Это помогает сохранять психику родителей и, наверное, психику детей в какой-то мере. Когда надо снять их?

Покровская:

- Есть два возраста, когда надо точно снимать памперс. Первый возраст – это те первые шаги, когда ребенок начинает ходить. Это не значит, что снять памперс вообще, но вот на эти первые шаги, когда мама только ставит ребенка на ножки и отпускает свою руку, вот это обучение желательно проводить без памперса. Понятно, что это не будет целый день – поэтому это вполне возможно. А второй возраст – это где-то 2-2,5 года – когда памперс рекомендуют убрать из всех сфер жизни ребенка. До этого времени допускаются, естественно, длительные прогулки в зимнее время, когда переодевать ребенка на улице не будешь и каждый раз водить его домой не будешь… Допускаются памперсы в период заболевания ребенка, когда он болеет, чтобы не доставлять ему лишний дискомфорт. Но к трем годам памперс должен стать только исключительно единичным вариантом…

Чичканов:

- Отлично! Хочу перейти к тому, что есть дети, которые скучают в детском саду, а есть дети, которые не скучают. Это, с одной стороны, происходит потому, что могут быть разные воспитатели и разные детские сады, а, с другой стороны, дети приходят даже к трем годам уже с разными навыками. И часто задают такой интересный вопрос – а что лучше: учить ребенка до трех лет многому-многому или лучше подождать детского сада, чтобы он не скучал там?..

Покровская:

- Мне хотелось бы тогда развести понятия «скучно» и «скучаю». Вот говорят – он скучает по маме – это те детки, которые испытывают эмоциональный дискомфорт в детском саду. И вовсе не потому, что там нет интересных игрушек или нет интересных занятий. Это те дети, которые не сепарированы психологически. То есть, не отделены от мамы. Он воспринимает себя комфортно только тогда, когда рядом находится мама… Такие дети испытывают массу проблем при адаптации, при привыкании к детскому саду. И это как раз те дети, о которых мы говорили, когда говорили, что необходима работа психолога. Поскольку здесь работа будет не только с психологом, но и с родителями, для того, чтобы и у родителей, и у ребенка постепенно формировалась возможность отдаления друг от друга, даже на непродолжительное количество времени.

А если мы говорим по поводу «скучно» - это как раз вот те рано обученные детки, которые приходят и они не могут найти себе дело в детском саду, поскольку он уже все в своей жизни переделал.

Бабяшкина:

-А как же общаться? Как же играть с детьми в групповые игры?

Покровская:

- Все-таки в вашем детском саду было что-то хорошее, я это поняла. Потому что, если прозвучало слово «игры», значит, что-то было. На самом деле, для таких детишек это зависит от того, какую стратегию педагогическую выбирает сад. Сейчас очень популярно направление развития. Очень много занятий в детском саду и бывает такое, что в программу детского сада втянуты предметы и школьные – английский, компьютер… И дети в детском саду пытаются писать письменными буквами. И когда такой ребенок, хорошо наученный, попадает в сад, придерживающийся такой педагогической модели, то, наверное, он найдет себе место, найдет дело и будет там неплох, если опережение будет в обучении. А если он пришел в детский сад уже все знающим и умеющим, конечно, ему будет сложно чем-то заниматься. Если при этом воспитатели откликнуться и будут позволять ему тихонечко играть где-то в углу или заниматься чем-то своим, или индивидуально адресовать для него какие-то задания, то будет выход найден…

Звонок от Романа:

- Здравствуйте. Вот есть мнение, что подгузники очень плохо воздействуют на мальчиков в плане формирования яичек. Что вы об этом думаете?

Покровская:

- Конечно, это не просто мнение сочувствующих, это медицинские исследования, в большинстве своем нефрологи проводят их. И много беспокойства о том самом температурном режиме, который создается. Памперс дает перегрев и для мальчиков это неблагоприятно. Но объективно говорить о том, что есть какие-то статистические данные, которые бы говорили, насколько это нехорошо, к сожалению, такими данными у нас врачи не располагают. Но предполагается, что некачественные подгузники и чрезмерное использование подгузников – это вредно не только для мальчиков, но для мальчиков особенно.

Чичканов:

- Итак, подбирая сад, нужно подбирать сад, в котором вы видите, что группа, в которую ребенок пойдет, соответствует уровню развития вашего ребенка.

Покровская:

- И еще я хотела добавить такой момент. Мы упоминали вот слово «игра». Действительно, не во всех садах сейчас есть возможность и есть время в расписании играть ребенку.

Бабяшкина:

- Да вы что? А зачем же тогда туда ходить?

Покровская:

- Не знаю, не могу ответить на этот вопрос…

Звонок от Елены:

- Доброй ночи. У меня такой вопрос. Мама укладывает ребенка спать, днем или ночью, и ложится с ним. И вообще ребенка укладывает с собой. Что с этим делать? Как отучить от этого маму?

Чичканов:

- А ребенку сколько лет?

Елена:

- 2,5 года.

Покровская:

- На самом деле, нужно отучать значительно раньше и, если говорить по требованиям медицинским, то вообще не нужно сохранять совместный сон мамы и ребенка. Особенно, если ребенок ложится под одно одеяло с мамой и на одну подушку. Потому что нарушается терморегуляция. Но мы все знаем, что это такое – когда мы друг к другу близко находимся. Совершенно другое ощущение температуры. И именно поэтому медики не советуют использовать это. Но в этом столько тепла, столько близости, столько эмоций и у родителей, и у ребенка, что избежать этого нельзя. Тогда, наверное, могу посоветовать родителям, что, если вы хотите испытывать такие минуты нежности со своим ребенком, то это можно делать, но не во время дневного или ночного сна. Всегда можно найти время, когда мы поваляемся, когда мы потискаемся или когда мы будем очень близко со своим ребенком, но сон должен быть в своей кроватке. В определенных случаях, если ребенок травмирован – или когда психологи советуют совместный сон (бывает и такое), когда нарушены отношения между мамой и ребенком, начиная с младенческого возраста, конечно, это используется. Но это, скорее, неоднозначно и, скорее, это не для всех. А так совместное тактильное времяпровождение должно быть обязательно, но это не ночной и не дневной сон. А как отучать? Что получает ребенок, когда он спит с мамой? Он получает комфорт, он получает тепло, он получает безопасность. Надо дать ребенку все то же самое – комфорт, тепло и безопасность – но только не находясь рядом.

Чичканов:

- Как?

Покровская:

- Сидя укладывать ребенка, использовать сказки, песенки, использовать такой очень действенный метод – «материнский гипноз» называется. Он не гипноз, конечно, в классическом плане, но очень симпатичная методика, которую тоже можно использовать.

Чичканов:

- Мы с детским садом закончили?

Покровская:

- Да. Я бы немножко обобщила, что, безусловно, у каждого ребенка свое время готовности к детскому саду и родители здесь это те люди, которые как раз имеют больше информации, чем кто бы то ни было о готовности ребенка. И мы говорили о критериях, что значит ребенок готов к детскому саду, но мы не сказали еще об одном таком важном момент – это эмоциональная готовность. То есть, ребенок должен иметь возможность находиться одному и получать удовольствие не только в компании с родителями, а получать удовольствие от жизни, от игры, от общения, от контакта со своими сверстниками. И мир в данном случае это то поле, которое ребенок с радостью и интересом исследует. Если же мир пугает, если ребенок ходит в детсад, но часто такое бывает, что он большинство времени проводит либо у окна, в надежде увидеть родителей, которые за ним идут, либо он в уголке сидит тихонечко, то понятно, что, несмотря на то, что ребенок оказался в детском саду и вроде бы видимых причин нет, родители все равно должны быть очень внимательны вот к такому поведению и, в крайнем случае, должны обратиться к психологу… И самое важное, с чего имеет смысл начать – это с того, чтобы понять, что у вашего конкретного ребенка за проблема и почему она ему не дает возможности научиться делать то, что другие дети в этом возрасте уже освоили. Методов очень много…

Чичканов:

- Конечно, задача не возлагать ответственность за то, что ребенок не готов к детскому саду на воспитателей, а терпеливо самим заниматься готовностью ребенка к детскому саду. Вот наш слушатель из Москвы пишет следующее: «Речь должна уже к году быть 8-10 полных или лепетных слов, если нет, пора обращаться в службы ранней помощи. В Москве их очень много при коррекционных детских садах». Что скажете?

Покровская:

- Поддержу. Единственное, что последние исследования антропологические говорят о том, что вообще во всей популяции сейчас идет более поздний речевой дебют. И если ребенок не имеет лепетных слов, если у ребенка есть трудности с пониманием, то, чем раньше обратятся родители, тем лучше. Единственное, что мы говорили о возрасте 3 года как о критичном возрасте, если родители до этого времени имеют массу психологических проблем, личных проблем, которые не дают им возможности обратиться к специалистам. Потому что мы все знаем – всегда найдется кто-нибудь, кто скажет – да ладно, у меня сосед вообще заговорил в 20 лет, и, заговорив – сразу на трибуну… И родители, которые будут видеть, что у ребенка какое-то есть особенное развитие, конечно, они будут всячески защищаться от этой информации и пытаться отдалить осознание того, что есть какие-то сложности. Но 3 года – это настолько сигнальный возраст, когда мы должны понимать, что здесь мы начинаем ребенка не только корректировать и развивать, но уже и лечить очень часто. Потому что в большинстве своем в 3 года отсутствие речи – это уже симптом нарушений назалогических каких-то… Собственно, какие критерии? В год, в год и два должны быть лепетные слова – их должно быть 8-10. С года и двух до полутора лет должна развиваться так называемая автономная речь. Что это такое? Это когда ребенок называет все своими словами. Вот сегодня он говорит «носки» - это «фоки». Но это сегодня «фока», завтра «фока» и послезавтра «фока»… Это тоже считается речью…

Чичканов:

- Да, я с этим абсолютно согласен…

Покровская:

- Но сейчас, к сожалению, педагогическая модель именно такая. И если раньше логопеды в большинстве своем начинали работать с детьми с трех лет, то сейчас в педагогике, в логопедии чаще ждут и говорят – ничего, в три разговорится, в четыре разговорится и позднее… И вы знаете, тут еще надо различать – что такое нарушение речи, а что такое речеговорение. Если ребенок понимает обращенную речь, сложную инструкцию, он может удержать в памяти несколько предложений и выполнить эти действия, то это задержка речеговорения и проблемой в речеговорении чаще задержка моторного развития. Это бывает у тех деток, у которых был гипертонус, гипотонус в младенческий период, или мышечная дистония. А если ребенок и не говорит, и не понимает, то, конечно, чем раньше будет обращение, тем эффективнее будет помощь.

Чичканов:

- А сейчас мы перейдем к школе… Скоро прозвучит первый звонок и много-много школьников отправится в первый класс в первый раз. И тут возникает очень много вопросов – как адаптироваться к этой новой ситуации? Как адаптировать ребенка и адаптироваться родителям самим? Я думаю, что поход ребенка в школу изменяет жизнь семьи значительно больше, чем его поход в детский сад. Что скажете?

Покровская:

- Безусловно, это так. Когда ребенка отдают в детский сад – это воспринимается больше как помогающая модель. Вот я иду на работу, я отвожу ребенка в детсад, я знаю, что там его накормят, уложат спать, за ним поухаживают, с ним погуляют, поиграют. Школа – это совершенно другая организация. Поскольку школа предъявляет очень много требований к родителям. Это требования и по подготовке домашних заданий, это определенные требования, когда родители должны посещать там родительские собрания, они должны держать ответ за то, что делает их ребенок. И, конечно, это мероприятие для семьи более тревожащее, чем детский сад… Причем, часто бывает так, что не только первый класс, но и все последующие классы являются не менее тревожащими для родителей…

Как мы готовим ребенка к школе? Большинство родителей ожидают, что, если ребенок ходил в детский сад, то, безусловно, будет помощь и этого достаточно. И максимум, что мы должны сделать – это купить тетрадки, портфель, подготовить школьную форму и купить к 1 сентября цветы. На самом деле, все достаточно сложнее. Как отреагирует ребенок на посещение школы, конечно, предугадать невозможно. Поэтому начать подготовку имеет смысл еще с весны. Очень многие школы пытаются как-то родителей уже весной подсобрать немножечко, они организовывают знакомство со школой и, хотя законодательно у нас запрещено отсматривать детишек в школу, проводить какие-то тестирования, но это все называется знакомством… Если вы знаете, что в ту школу, в которую собирается ваш ребенок, ходят ваши соседи, то уточните, как проходит это знакомство там. Если действительно нет никаких жестких требований, то обязательно сходите весной, чтобы ребенок посмотрел, какая дорога в школу, какое здание, каким цветом выкрашены стены и на что там можно смотреть. Чтобы уже было какое-то ощущение близости к этому месту. Чтобы не было эффекта пугающей новизны. Дальше, перед 1 сентября, если есть такая возможность у родителей, то какое-то время, желательно летом, проводить на школьном дворе – там, где можно поиграть – это для ребенка тоже будет определенным привыканием к месту положения школы. Знакомство с учителем – тоже обязательный этап. Просто надо хотя бы подойти к учительнице вместе с мамой, поздороваться – для ребенка будет важным, что мама здесь, мама будет восприниматься, как поддержка, и ребенок будет видеть, что мама установила какие-то отношения с учителем, ему будет проще принимать ситуацию того, что именно не мама сейчас, а именно какой-то взрослый чужой человек будет ему давать оценку и будет на протяжении долгого времени потом формировать его самооценку…

Что еще из адаптационных мероприятий необходимо сделать? Походы в магазин, закупка необходимых школьных предметов – тетрадок, портфеля – нужно оформить именно как праздник с ребенком. Чтобы это было не просто так, по пути – забежали в магазин, схватили тетрадки – а чтобы это было праздником.

Чичканов:

- Давайте поговорим о том, как подготовить родителей к школе, дедушек и бабушек – чтобы у них не случился инфаркт… И вот Елена из Москвы спрашивается – «Светлана Викторовна, вы обещали несколько слов рассказать о материнском гипнозе при засыпании ребенка. Плюс – благодарю вас за очень интересную передачу».

Покровская:

- Эта методика апробирована была на кафедре детской НИИ психиатрии и психотерапии и представляет из себя очень симпатичный и очень добрый по содержанию текст, где предлагается маме каждый раз, когда ребенок засыпает, читать ему текст, где говорится о любви, где говорится о пожеланиях здоровья, где мама говорит о том, что ты для нас самый важный ребенок, у тебя хорошие нервы. Текст стандартизирован, существует очень много разных разработанных вариантов этого текста, но принцип работы этой методики заключается в чем? Текст читается на фазе сна быстрого – это то, что характеризуется быстрым движением глаз, тогда, когда ребенок уже спит. Всем нам помнится фильм «Большая перемена», где на подкорочку записывал историю один из главных героев… А если всерьез, то как раз по различным исследованиям, энцефалографическим, в том числе, фаза быстрого сна характеризуется определенным доступом к осознанию и, соответственно, когда мама читает этот текст, ребенок воспринимает эту информацию и получает от мамы эту методику, даже там одну часть, ее называют «витамин материнской любви»…

Чичканов:

- А какую-то речевку можно рассказать?

Покровская:

- Там есть целая технология. Сначала мама читает предложения про себя, потом вслух. Если интересно, можно воспользоваться информацией в интернете, там очень подробно эта тема раскрывается… Могу сослаться на автора методики – Драбкин фамилия специалиста.

Чичканов:

- Жив еще Драбкин-то?

Покровская:

- Нет. Ну, если вы хотите, Геннадий, чтобы я прочитала… «Я и папа, мы очень любим тебя»…

Чичканов:

- Знаете, вот одной из огромных ошибок в воспитании является дозирование хорошего.

Покровская:

- Соглашусь с вами.

Чичканов:

- Я вот ни разу на приемах залюбленных детей не видел.

Михневич:

- Пара моих знакомых говорит, что «должен же ребенок кого-то бояться»? Авторитет должен быть у мамы.

Покровская:

- Ну а потом в мире найдется много желающих, которые очень быстро встанут на роль тех, кого ребенок будет бояться, поэтому торопиться в семье с этим не стоит. Да, Геннадий, вы абсолютно правы – это большая проблема. И вторая большая проблема наших семей – это в том, что очень высокий уровень тревоги. Наши родители очень тревожатся. Обо всем. О том, как посмотрят на ребенка, о том, закричит ли он или нет в поликлинике, сделают ему замечание или нет. И очень часто эта тревога заставляет родителей вести себя более несдержанно по отношению к детям и картина, когда на обычное детское поведение, когда ребенок, расшалившись, в хорошем настроении, просто распрыгался или разбегался, мама будет дергать его за руку и говорить ему: «Быстро замолчи, веди себя хорошо»…

Чичканов:

- Да, я согласен с тем, что вот эта привычка демонстративная одергивать детей, приводить их в порядок – это у нас очень распространено и это совершенно ужасно. Поэтому, дорогие радиослушатели, если вы в два года начнете одергивать детей, то не ждите особых успехов у них в первом классе… Такая на самом деле достаточно глубокая связь. Ребенок, идя в школу, идет в очень серьезное испытание… Мы прекрасно знаем, что, если ребенка назначат в первом классе двоечником, то так до 11-го он и проживет совершенно спокойно в этом статусе. Поэтому первое, что мы должны сказать – что вы должны помнить, что все связано. Когда вы отправляете ребенка в школу, вы должны начать над этим работать очень и очень рано.

Но вот он попал в школу, походил по коридорчикам два дня и нанес родителям первый стресс – сказал: все, хватит, сосиски плохие, учительница мне уже не нравится, читать я не хочу и завтра в школу не пойду.

Покровская:

- Это достаточно распространенная ситуация, в которой родители оказываются. Но оказываются далеко не все. Когда вы говорили о том, что надо готовить ребенка много заранее – это совершенно правильно. К моменту школы, вот если мы говорим о том, что должно быть готово у ребенка, о готовности ребенка к школе… мы даже не будем говорить о знаниях, умениях, навыках, которые нужны, потому что сейчас такой разброс требований в школах… в каких-то школах берут детей, которые уже читают и пишут, в других – нет…

Чичканов:

- В Москве вот сейчас ввели электронную очередь, директоров школ лишили права решать, кого они берут в школу, а кого нет. И я надеюсь, что на большей части территории нашей страны ситуация уже похожая. Потому что весь этот набор и весь этот разброс педагогических приемов – на мой взгляд, он совершенно не на пользу детям идет. Он идет на пользу коммерциализации образования, сбору средств в школах и т.д.

Звонок от Сергея:

- Добрый вечер. Я хотел бы задать вопрос по поводу детей где-то от двух до семи лет – вот моя младшая дочь, побывав там где-то в гостях, или у соседей, побывав среди бабушек и дедушек, выдает нам некоторые слова, не осознавая их значение. Попросту говоря, матерные слова. Как вести родителям себя в такой ситуации. Проигнорировать? Или поставить запрет? Как сделать так, чтобы у ребенка это слово не осело в сознании?

Покровская:

- В этом возрасте у ребенка мощный механизм познания. Познания всего, что есть вокруг. Если я увидел что-то новое, что-то необычное, или услышал это, я обязательно должен это воспринять. То есть, это суть самого ребенка – узнавать. Поэтому, естественно, когда ребенок слышит что-то, к примеру, вот те слова, о которых говорил Сергей, безусловно, он их цепляет и приносит домой – как самое дорогое, то, что он познал. Поэтому совсем избежать никому, наверное, этого не удавалось. И здесь что нужно делать родителям? Для каких-то детей можно эти слова игнорировать. Скорее, это для тех детей, которые очень темпераментны и очень быстро склонны забывать… Если вы знаете о своем ребенке, что он такой темпераментный, быстрый и не очень заостряющийся на чем-то, то способ игнорирования – это подходящий способ. Если же дети пытливы, если эти детишки будут видеть реакцию родителей на это слово и у них будет появляться ощущение того, что – да, что-то я такое говорю и родители тревожатся и эмоционально они некомфортно себя чувствуют, это как раз и будет то самое закрепление. Потому что в опыте ребенка закрепляется и повторяется все то, что имело эмоциональный ответ родителей. Если родители будут крайне эмоционально реагировать на ситуацию тех слов, которые принес ребенок, обязательно ребенок поймет и закрепит это слово и будет его употреблять. Но есть еще один вариант, как можно себя вести. Тогда, когда родители просто говорят ребенку о том, что я такого слова не знаю, я не знаю, о чем ты говоришь, я тебя не понимаю сейчас. Все эти варианты, наверное, не универсальны абсолютно и они больше будут подходить к какому-то конкретному ребенку и к каким-то конкретным родителям. Строгий запрет и жесткий – да, ребенок должен понимать, что есть такой запрет. Но запрет не должен накладываться конкретно на слова, он, скорее, накладывается на правила общения между ребенком и родителем. Когда мама или папа ребенку говорят – когда мы с тобой общаемся, мы таких слов не говорим. И здесь важно, чтобы ребенок понимал. То есть, суть самой ситуации, когда ребенок приносит плохие слова в чем? Чтобы ребенок мог услышать некий запрет, который существует в контакте между конкретно его родителями и конкретно им.

Чичканов:

- А мне кажется, что огромное и первостепенное значение имеет то, как разговаривают в семье. Мне кажется, надо прямо об этом сказать. Если в семье у вас не принято говорить этими словами, то гарантия того, что ваш ребенок их не закрепит и не принесет, всеобъемлющи практически – скорее всего, так и будет. Потому что дети в раннем возрасте все-таки больше всего копируют родителей. В вашей семье должно быть наложено табу на ругательство. Дети все скопируют. Если вы курите в доме, считайте, что ваш ребенок будет курить. Если вы каждый день выпиваете в доме, считайте, что ваш ребенок наверняка повторит этот путь. Это не генетика, а наша с вами собственная заслуга в том, что наши дети выбирают тот или иной путь.

Покровская:

- Да, это действительно так. Потому что дети – это наше отражение. Ведь говорят же – от осинки не родятся апельсинки.

Звонок от Людмилы:

- Здравствуйте. Я с вами соглашусь. Я сама психолог и работаю с детьми. Получается так – если родитель захотел, дети идут в первый класс нормальными. А бывает так, что вот родители спихнули их в школу и давай, школа, работай! Школа должна работать, да… Но вот я смотрю на тех детей, с которыми работают психологи – это совершенно другие дети, прекрасные дети… а потом, получается, в один класс их пихают и начинается такой процесс. Тем – плохо, этим тоже плохо и все, и начинаем их распихивать, детей. Дети не виноваты, родители виноваты…

Чичканов:

- Дети действительно ни в чем не виноваты и мы несем ответственность за то, что происходит. Поэтому очень внимательно нужно за собой следить.

Покровская:

- Я бы хотела еще добавить, что самое главное – чтобы родители не пугались того, что ребенок ходит в детский сад, в школу, приходит оттуда и приносит какие-то «новости» - причем, страшные новости в виде страшных слов или в виде каких-то еще…

Чичканов:

- Можно я возражу? У меня есть клиент – он серб. И он говорит – вы странно разговариваете, русские… Вот по лесу бегают люди и кричат – ужас, проблема… Ну какая, говорит, проблема? Это ситуация. И вот я хочу сказать – если ваш ребенок принес какой-то мусор – это ситуация. Это я к чему? Мне кажется, важно психологический акцент расставить на том, что это ситуация. Это не повод упасть в обморок, скатиться со стула…

Покровская:

- Безусловно. Здесь еще важен какой момент? Почему родители часто падают в обморок и почему они говорят – какой ужас, меняют школу, садик и т.д.? Потому что опять-таки оценка. Потому что каждый раз, когда ребенок принес это, фактически родители получили свою оценку и для родителей это тревожная ситуация. Особенно это тревожно для тех родителей, которые имеют совсем другую картину мира – они не употребляют таких слов дома… И почему я еще говорила, что очень важно не давать выраженную эмоциональную реакцию. Потому что, как только ребенок увидит, насколько это родителей заинтересовало, задело, растревожило или вызвало какое-то напряжение, ребенок будет использовать это и как некий способ манипуляции родителями. А есть дошкольный возраст, где ребенок знакомится с миром и его знакомство заключается в том, чтобы он набрал разные способы поведения, которыми он может сделать мир своим.

Чичканов:

- И с ним прийти в школу… У нас звонок. Здравствуйте, Ирина.

Ирина:

- Добрый вечер. Я уже бабушка. Благодарность за вашу передачу – громадное. Я хочу сказать по поводу плохих слов в дошкольном возрасте… Хочу сказать о своем опыте. Когда приходили мои и старшая, и младшая, и приносили что-то плохое, то я говорила так – спокойно, заметьте – это слово плохое, говорить его не надо. Мама с папой не говорят эти слова, значит, и не надо его говорить. Все. Вот таким образом этот вопрос в свое время я решала. Сейчас у меня внучка растет, ей еще нет трех лет… И я вот хочу сказать вам громадное спасибо за вашу передачу.

Чичканов:

- Спасибо. Хорошо. Вот отправился ребенок в школу, пришел и уже хочет уйти назад. И что делать? Как уговорить его пойти снова? Как адаптировать его? Что сделать родителям, чтобы ему было легче?

Покровская:

- Я немножко издалека позволю себе зайти – с дошкольного возраста. Для того, чтобы ребенок смог добиться чего-то сам, то есть, проявить свои черты характера и вот ходить туда, куда я ходить не хочу, он должен иметь…. Вот есть такое имя в психологии – Леонтьев – он говорил о теории деятельности. А если мы говорим обыденными словами, то в чем она заключается? Всегда, чтобы мы чего-то добились, чтобы мы что-то сделали, у нас должен быть свой мотив, своя собственная цель, свой план и конкретные действия уже. А очень часто получается так, что в детском саду ребенку оставляют только право действий. И вообще, вся педагогика построена по системе права действий. Ребенку говорят – сейчас мы быстренько оденемся, умоемся, пойдем в садик, потом я тебе куплю сникерс или что-то еще, мы сделаем это, это и это… И ребенок фактически оказывается только в ситуации, когда ему надо действовать, потому что мама позаботилась о мотиве, позаботилась о цели и обо всем остальном. Точно так же и в школе. Учитель говорит – открыли тетрадки, взяли ручку, пишем. Поэтому ситуация такова, что наши дети зачастую не сталкиваются с ситуациями, когда нужно проявить волевое усилие… А если она не формировалась и не тренировалась в дошкольный период, то здесь остается ситуация какая? Воля может быть только родительская. Если у ребенка этого навыка нет, то это равносильно тому, что мы требуем от ребенка, который все время лежал в коляске, чтобы он у нас сдал, к примеру, бег и куда-то там пробежал.

Бабяшкина:

- А что, в этом возрасте уже не натренируешь волю, если она не воспитана?

Покровская:

- Почему, конечно, натренируешь. Но это зависит от того, как ты это делаешь.

Бабяшкина:

- И как это делать?

Покровская:

- Если, например, ребенок сидит и делает уроки и рядом у него, например, лежат фломастеры и он их все время крутит в руке и перебирает, что вы ему скажете?

Бабяшкина:

- Не знаю. Научите.

Покровская:

- Большинство родителей говорят – убери фломастеры, они тебе мешают. Это опять про то, что вот есть неудача какая-то, ребенок отвлекается, а, значит, делает уроки медленнее. А, значит, он пропустил свой мультик или что-то еще. И родители, думая, что они помогают, говорят – убери фломастеры, они тебе мешают. В общем, это разумно, они и вправду дают правду жизни. Но как-то так сложилось, что дети хотят ее познать и сами еще. Если мы мужественно вытерпим и подождем, мы дадим возможность ребенку закончить занятия и спросить его – вот вчера ты делал уроки 20 минут, а сегодня 40 минут. Почему так получилось? Сам-то догадался? Но не в режиме жесткого ответа, а в режиме интереса – ой, что это такое произошло? Почему здесь откуда-то взялись волшебные лишние 20 минут? Может быть, ребенок и не догадается, тогда мы ему поможем и скажем – а я заметила почему…

Чичканов:

- Светлана Викторовна в душе просто когнитивный терапевт, она за выработки правильных условных рефлексов, реакций… Ну, собственно, что? Вся педагогика на этом построена… Она себя еще и наукой считает…

Покровская:

- Собственно, именно за это себя и считает наукой.

Звонок от Алексея:

- Здравствуйте. Светлана Викторовна, я очень внимательно слушаю ваш эфир. Почему вы не подняли вопрос, который называется родительский пример.

Покровская:

- Речь идет, наверное, о научении, о том, чем мы можем научить детей, в первую очередь, когда мы говорим о подготовке к школе или о подготовке к детскому саду. Да, научить могут родители. То, какую модель они выбирают, какое взаимодействие будет, то, как они реализуют социальные какие-то представления свои, будет обуславливать их выбор педагогический, но образовательные учреждения наши формируют заказ. Ну, мы должны исходить из того, что наши детские сады и школы формируют родителям определенный заказ.

Чичканов:

- Они не формируют мировоззренческий заказ. Они формируют заказ на навыки. И вот навыкам нужно обучить. К школе все-таки ребенок должен быть готов. И к общению, и к восприятию материала, и к учебной деятельности вообще. Это означает, что у него должна быть хорошо развита речь, в первую очередь. Что еще?

Покровская:

- Если мы говорим о школе, то это должна быть обязательно сформирована так называемая избирательность внимания. Если говорить человеческим языком – это умение сосредотачиваться на чем-то одном, когда кругом шум-гам и т.д. То есть, сосредотачиваться на речи учителя, не обращая внимания на то, что вокруг. Следующее умение – это умение быстро переключаться в ситуации, допустим, там с письменной деятельности на слушание педагога. И вот это переключение с одного сенсорного канала на другой – это тоже очень важный механизм. Еще необходима родительская установка – отсутствие тревоги родителей, вот заранее той спланированной, ожидаемой тревоги.

Чичканов:

- Пожалуй, это самое главное.

Покровская:

- Да, безусловно. Если ребенок будет видеть, что родители оживлены, тревожны перед школой, а очень часто такая картина бывает – это передается ребенку и он воспринимает это как то место, которое небезопасно даже для родителей. А родители – это маркер комфорта ребенка, в первую очередь. И потом, еще родители очень часто свою помощь видят каким образом? Что они сейчас посадят ребенка делать домашнее задание и, если они будут помогать ему быстрее читать, быстрее писать, быстрее осваивать, это и будет основная помощь. И тогда родитель выпадает из родительской позиции поддержки, комфорта тепла вот в такую же педагогическую, в которой находится учитель в школе. И тогда родители сталкиваются с чем? Что ребенок походил в школу и дальше у ребенка возникает желание обесценить родителей. Он приходит домой и говорит – мама, ты так помогла мне задачку решить, а вот Марь Иванна сказала, что задача решается так. И тогда родители очень сильно тревожатся и переживают, что они потеряли какую-то зону управления, какую-то зону руководства и ожидаемую зону контроля. Мы говорили о чем? О том, что мы ребенку должны предоставлять возможность и право самому догадаться о своей неудаче и самому выбрать способ, как справляться с ней… И мы должны сказать ребенку – ты же сам знаешь, что тебе мешает… Если ты о себе не заботишься – это твой выбор. Это некие ступеньки самостоятельности. Основная-то цель начальной школы – это то, чтобы ребенок смог быть самостоятельным. Хотя бы в выполнении домашних заданий или в каких-то действиях.

Чичканов:

- Что делать, если ребенок левша? Броситься переучить? Или не делать этого?

Покровская:

- На самом деле, то, что левшей не переучивают – это уже стандартная такая модель…

Считается, что окончательное определение ведущего полушария – правшество или левшество – все-таки в 2,5-3 года происходит у ребенка. Если ребенок устойчивый левша, то переучивать ребенка сейчас на данном этапе очень непродуктивно. И за это действительно придется платить очень многим. Но даже не переученный левша все равно будет иметь определенные особенности…

Чичканов:

- Если мы переучим, чем мы заплатим?

Покровская:

- Тем, что все особенности левшей, которые у них есть и так, они будут выражены только несоизмеримо больше. А это еще усложнит адаптацию ребенка.

Чичканов:

- Что же это за особенности такие?

Покровская:

- Это более высокая тревожность. Детки-левши более тревожны.

Чичканов:

- Близоруким будет чаще всего ребенок, да?

Покровская:

- На самом деле, при неправильном положении тела ребенка при сидении, если наклон головы будет очень низкий и если педагог не контролирует это, то, конечно, да, зрение будет портиться к 3-4 классу. Это риск очень высок. Но даже не о зрении мы говорим. Мы говорим о том, что будет более медленная скорость письма и у левшенка и у переученного левшенка будет достаточно сложно осуществляться контроль. Вот я либо пишу, либо я контролирую то, что пишу. Поэтому вот это написание по правилам, оно затрудненно. Чаще левше легче написать, а потом очень грамотно применить все правила и поправить все, что написал. У этих деток хороший объем памяти механической, они могут очень много запоминать, но при этом им очень сложно выразить своими словами мысль, выбрать главную мысль из текста. В большинстве своем им все кажется главным и их тексты расширяются практически до пересказа до предлога. У этих деток есть особенности, связанные с произвольностью. То есть, все функции, требующие воли, они выполняются значительно слабее.

Чичканов:

- То есть, левшей не трогаем?

Покровская:

- Ни в коем случае.

Звонок от Сергея:

- Доброй ночи. У меня такой вопрос. Первый класс вы рассматриваете только с позитивных точек зрения. А меня интересует негатив в плане особенно в мужском. Как правило, оказавшись в большом коллективе, уже относительно взрослом, парни сталкиваются с такой проблемой, как насилие. Как подготовить будущего защитника к его одной из основных ролей?

Чичканов:

- Да, вот бить надо, чтобы был готов?

Покровская:

- Непростой вопрос. Родители ведь действительно в детском садике сталкиваются с чем? Они ведь говорят ребенку – нельзя никого обижать… Но, как только ребенок оказывается в садике и приходит из садика побитый, обычно родители меняют модель и говорят – научись давать сдачи… С самого начала у ребенка должны быть две модели. Это модель обижать и модель защищаться.

Чичканов:

- Добро и зло.

Покровская:

- Безусловно. И эти модели должны быть однозначно сформированы. И они должны быть сформированы именно мировоззренчески.

Бабяшкина:

- Я правильно понимаю, что ребенок должен уметь обижать и должен уметь защищаться?

Покровская:

- Нет, он не должен обижать, он должен понимать, что такое обижают. И тогда, когда мы говорим – вот ты сейчас ударил Катю – это ты ее обидел, а обижать запрещено. А когда мы говорим про защищаться – это дать сдачу, это один из единственных выходов, и такое бывает. И это все с дошкольного возраста. Если мы говорим о драках в принципе и об агрессии, это очень непростая тема, потому что, по идее, в образовательных учреждениях агрессии быть не должно… А что такое быть не должно? Это не те самые детские драки, когда мальчишки выясняют отношения и валтузят друг друга – это когда идут стенка на стенку… Это такая агрессия масс. Вот ее быть однозначно не должно… Детская драка – это всегда про самооценку, это всегда про возможность оценить себя, свои силы и свои возможности в сравнении с кем-то другим. Поэтому они всегда будут – это однозначно. Единственное, что, если вы боитесь за своего ребенка и лично вы не хотите, чтобы ваш ребенок дрался, тогда вы должны ему дать другой повод самооценивания себя – то есть, другие основания – какие-то виды деятельности, где он может оценить себя по другому… То есть, вот как ему отговориться – ты повернулся и ушел… А если вы допускаете драки – это ни плохо, ни хорошо, это просто жизнь. Вы допускаете драки – значит, они должны просто контролироваться.

Чичканов:

- Итак, на этой торжественной ноте мы должны поблагодарить Светлану Викторовну Покровскую. Спасибо большое за то, что вы пришли, за то, что так интересно рассказали о школе и о том, как подготовить ребенка к детскому саду и к школе…

<<Самые интересные эфиры радио "Комсомольская правда" мы собрали для Вас ЗДЕСЬ >>