Премия Рунета-2020
Москва
+8°
Boom metrics

О том, что пенсионный возраст нужно будет повышать, специалисты предупреждали еще в 1983 году

Если сделать «белыми» еще 10 процентов зарплат в России, проблема с пенсиями будет решена на годы вперед
Молодым у нас везде дорога, пожилым - работать до ста лет?

Молодым у нас везде дорога, пожилым - работать до ста лет?

Фото: Евгения ГУСЕВА

В прямом эфире радио и телеканала КП генеральный директор управляющей компании «КапиталЪ» Вадим Сосков, доктор экономических наук Никита Кричевский, корреспондент отдела экономики «Комсомолки» Евгений Беляков и ведущий Александр Яковлев спорят, действительно ли в России некому работать и кормить пенсионеров? А также приводят кучу вариантов решения проблемы дефицита Пенсионного фонда.

Яковлев:

– А сейчас мы поговорим о пенсиях и о пенсионном возрасте в нашей стране. Поводом для нашего разговора стало заявление главы Роспотребнадзора господина Онищенко. Но прежде всего я, конечно же, приглашаю в эту студию наших гостей – генеральный директор управляющей компании «КапиталЪ» Вадим Сосков и доктор экономических наук, профессор, автор учебника для вузов «Социальное страхование», наш постоянный эксперт Никита Кричевский. В России некому работать – это фрагмент из выступления Геннадия Онищенко – Жень, так что же такого наговорил глав Роспотребнадзора?

Беляков:

– Глава Роспотребнадзора на самом деле этот тезис приводил к тому, что нам нужно повышать пенсионный возраст. То есть он сказал, что нам вообще-то надо повысить пенсионный возраст, потому что у нас просто работать некому. И это – один из аргументов.

Яковлев:

– Я предлагаю сразу ответить на главный вопрос – как вы относитесь к повышению пенсионного возраста: надо повышать, неизбежно повышение или все же вы поддерживаете позицию Владимира Путина, который в какой-то момент сказал, что это не планируется и неуместно. Вадим Сосков?

Сосков:

– Ну, вы же понимаете, что не поддерживать позицию Владимира Путина было бы неразумно. Поэтому я за повышение пенсионного возраста, но с определенными условиями.

Кричевский:

– Я в данном случае полностью поддерживаю президента Российской Федерации, без экивоков и считаю, что повышение пенсионного возраста в России в настоящее время не нужно.

Яковлев:

– Ну что ж, а прямо сейчас мы запустим голосование – считаете ли вы необходимым повышение пенсионного возраста в России? Вадим Сосков, с какими оговорками?

Сосков:

– Я считаю, что тем, кому до пенсии осталось совсем немного, эта тема, естественно, чрезвычайно болезненна и было бы безумием этих людей заставлять выходить на пенсию, скажем, значительно позже, чем то, что они для себя определили в ближайшие годы. Я предполагаю, что наименее болезненно эту ситуацию можно разрешить для поколения нынешних 20-30-летних. Для тех, кто в принципе о пенсии задумывается чрезвычайно условно. Вот для них – рубеж 20-30 лет – надо начать постепенное повышение пенсионного возраста, потому что повышение пенсионного возраста ради повышения – это абсолютная глупость. Повышение пенсионного возраста в любом случае должно сопровождаться рядом условий, которые складываются в экономике страны, в демографической ситуации в стране и в комплексе – тогда можно говорить о повышении пенсионного возраста.

Яковлев:

– Зачем?

Сосков:

– Думаю, прежде всего, для того, чтобы решить проблему нормальных будущих пенсий. Потому что та система, которая существует сейчас, она, к сожалению, зависит больше от некоего своевольного распоряжения Пенсионного фонда, потому что при определенных обстоятельствах мы можем дать вам некий коэффициент увеличения, при определенных обстоятельствах мы можем его уменьшить. И может так сложиться, что, если система не будет сбалансированной, в какой-то момент, когда поколение через 10-15 лет будет выходить на пенсию, в казне государства не окажется просто средств и нам скажут – может быть, вот то, что вы накопили на протяжении всей своей жизни, те ваши права, которые вы имеете, мы их просто-напросто уменьшаем. Ведь, к сожалению, как бы мы ни говорили – плохо или хорошо – о государстве, ситуация 1991 года, когда наши вклады вдруг неожиданно в госбанках фактически уменьшились донельзя, показывает, что такая ситуация при любом политическом или экономическом раскладе, к сожалению, в государстве может быть.

Яковлев:

– Аргументация сторонников повышения пенсионного возраста, на первый взгляд, понятна. Никита, что скажете?

Кричевский:

– Я, например, не вижу никакой стройности в этой аргументации. И отвечать сразу на все пункты не считаю приемлемым, поскольку, каждый из высказанных пунктов, как мне представляется, весьма и весьма спорный, если не сказать ложный. Кроме того, мы должны отталкиваться от существующей парадигмы или системы координат, действующей в российской пенсионной системе. А там все совершенно по-другому. Давайте по пунктам. Потому что разговор о том, что кто-то может отнять у нас цифры в компьютере, ну, я с таким же успехом могу сказать, что кто-то может и в банковском компьютере цифры обнулить – это совершенно нормально. Кроме этого, государство не имеет никакого отношения к формированию пенсионных накоплений. Это осуществляет работодатель. То есть, много вопросов, много проблем – давайте по пунктам.

Беляков:

– Почему не надо повышать пенсионный возраст?

Кричевский:

– У меня встречный вопрос – какова цель повышения пенсионного возраста?

Беляков:

– Цель – снижение дефицита пенсионного бюджета, который у нас сейчас превышает 1 триллион рублей.

Кричевский:

– Действующая пенсионная система, полагаю, будет действовать еще на протяжении определенного количества лет, и предполагает предельно простую формулу определения страховой части трудовой пенсии по старости. А трудовую пенсию по старости у нас получает порядка 90% всех пенсионеров. Так вот, формула предельно проста. В числителе взносы – то есть, расчетный пенсионный капитал, в знаменателе – срок дожития. В настоящее время срок дожития на пенсии, средний, на основании которого исчисляется сумма ежемесячных пенсий, составляет 17 лет. С 2013 года этот срок вырастет до 19 лет. А теперь – специально для наших слушателей – смотрите, в числителе у нас, предположим, 6. То есть, количество взносов равняется 6. В знаменателе у нас сегодня 3 – то есть, количество лет.

Беляков:

– Чего 3? Откуда?

Кричевский:

– Ну, единиц. Шесть единиц и три единицы. Делим одно на другое и получаем 2. А теперь представьте ситуацию, когда вы увеличиваете пенсионный возраст и, следовательно, вынуждены уменьшить период дожития – ну, люди автоматически больше жить не станут, вы согласны? То есть, те 17-19 лет, которые есть сегодня, на то количество лет, на которые увеличится пенсионный возраста, снизится. Предположим, 15 будет. Так вот, переходя к 6 и 3, давайте сделаем проще – 6 в числителе это взносы, 3 – это период дожития. Получается 2. А теперь смотрим, что получается, если увеличить пенсионный возраст. Знаменатель уменьшится, но количество лет дожития уменьшится, правильно? То есть, возьмем те же самые 6 в числителе, но в знаменателе у нас будет не 3, а 2. Иными словами, если вчера пенсия должна была равняться 2 единицам, то в случае повышения пенсионного возраста, она будет равняться 3 единицам. То есть, общая сумма пенсии вырастет. Но и это не все. Это мы берем при прочих равных условиях. Но в тот период, пока вы будете работать дополнительно, за вас будут платить пенсионные взносы. Значит, и числитель увеличится. А количество лет на пенсии все равно снизится. То есть, пенсия вырастет еще дополнительно по сравнению с теми первоначальными тройками, о которых я говорил в самом начале.

Беляков:

– Это ж замечательно!

Кричевский:

– Это замечательно, но это не только не минимизирует бюджетные проблемы ПФ России, но, наоборот, их усугубит. Потому что средняя пенсия вырастет.

Беляков:

– Здесь я могу привести контраргумент, потому что здесь мы не считаем, что, если люди продолжают еще какое-то дополнительное время работать и они отчисляют, как вы правильно сказали, страховые взносы, то они тем самым отчисляют не только в накопительную часть к себе, из которых потом пенсия будет исчисляться, но и в солидарную часть, из которой будут платиться пенсии и будет уменьшаться пенсионный дефицит.

Кричевский:

– Солидарная и страховая – это одно и то же. Есть еще третье наименование – распределительное. Но это одно и то же. Это те самые 6 и 3, которые есть сегодня, и 6 и 2, которые будут завтра.

Сосков:

– Мне кажется, как это говорят «суха теория, мой друг, а древо жизни пышно зеленеет». К сожалению, теоретические выкладки, которые уважаемый Никита Владимирович нам достаточно показал, с одной стороны, действительно правильные, но мы забываем о том, что как бы кто к этому ни относился, средняя продолжительность жизни в России увеличивается. Поэтому даже если мы сравниваем ситуацию начала 2000 годов и 2012-го года, то мы увидим, что мужчины стали жить больше – с 58 до 64 в среднем лет. Женщины стали жить еще больше. И, соответственно, говоря о той самой арифметике, которую телезрителям пытаются показать, мы столкнемся рано или поздно с тем, что количество пенсионеров, которые работают и живут дольше, станет значительно больше, а людей, которые выплачивают взносы на ту самую распределительную систему, трудоспособного населения, станет меньше. И в этой ситуации тот самый дефицит, о котором сейчас идет полемика – отменять накопительную систему или не отменять – решит он проблему дефицита или не решит – эта проблема будет все больше и больше усугубляться и в конце концов рано или поздно мы придем к тому, что либо надо повышать налоги на работодателей, либо повышать подоходный налог, с учетом того, что в России он самый низкий – пока 13%, либо – повышать пенсионный возраст.

Яковлев:

– Грубо говоря, вы поддерживаете логику господина Онищенко, который заявил о том, что некому работать у нас скоро будет и поэтому надо повышать пенсионный возраста.

Кричевский:

– А профессору Кричевскому дадут возразить? Первое – меня зовут не Никита Владимирович, а Никита Александрович. Второе – вы говорили о том, что нам придется повышать налоги. Существующая пенсионная система и налогообложение между собой не имеют ничего общего. Взносы взносами, налоги налогами. Взносы – это часть рабочей силы, которую за нас в соответствующие социальные бюджеты перечисляют работодатели. А налоги – это те средства, которые мы направляем в бюджеты – федеральные, региональные или местные – и мы не имеем возможности получить обратно сопоставимые величины от тех средств, которые мы перечислили. Поэтому давайте не путать понятия. Федеральный бюджет и бюджет Пенсионного фонда – это две большие разницы. И третье – если мы хотим снизить дефицит бюджета ПФ России, то давайте об этом и говорить. Потому что я уже показал на базе 173-го федерального закона от 15 декабря 2001 года «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», как рассчитывается страховая часть трудовой пенсии по старости. Это не моя арифметика и не моя теория – это федеральный закон.

Сосков:

– Я, к сожалению, не доктор экономических наук, я практик. Я все-таки вижу то, что происходит в реальности и, несмотря на ту логику, которая была изложена в соответствии с федеральным законом, происходит следующее. Люди действительно в рамках страховых взносов, которые отнюдь не являются налогами, выплачивают средства в ПФ России. Но в ПФ возникает дефицит. Потому что нет сбалансированности системы. Это означает, что в какой-то момент люди, которые не вложили какие-то определенные средства для того, чтобы получать их пропорционально вложенному труду, получают эти деньги из Пенсионного фонда. Возникает вопрос – а где взять деньги для того, чтобы покрыть этот дефицит? И тогда как раз вопрос о налогах, когда Пенсионный фонд РФ обращается в министерство финансов и говорит – вот у нас есть дефицит, давайте его покроем. И этот дефицит как раз идет из тех налогов, которые как раз платим мы.

Кричевский:

– Вадим, вы не могли бы сказать, каков удельный вес в этом приблизительно триллионе бюджетного дефицита базовой части трудовой пенсии? То есть, той части, которая изначально выплачивалась за счет государства.

Сосков:

– Вот мне очень нравится, что Никита подходит к сущностным вещам пенсионной реформы.

Кричевский:

– Я задал конкретный вопрос – вы не можете ответить?

Сосков:

– Я думаю, что не все телезрители, которые нас сейчас слушают, понимают, что такое базовая часть пенсии.

Кричевский:

– Для всех наших зрителей объясняю – базовая часть выплачивается из бюджета и так происходит не только в нашей пенсионной системе, но и во всех развитых пенсионных системах. Вторая – страховая – распределительная часть это те средства, которые выплачиваются за счет взносов ныне работающих, ныне находящихся на пенсии. И третья часть – накопительная – та, которая будет в массовом порядке выплачиваться с 2022 года. У нас классическая трехуровневая смешанная пенсионная система. Но с маленькой оговоркой. В последние два года у нас базовая часть соединена с солидарной или страховой частью. Если же мы говорим о проблеме дефицита бюджета Пенсионного фонда, давайте о ней и говорить, я вас призываю еще раз. И в этой связи я вам должен сказать. Господа, нужно знать специфику бюджета и специфику дефицита бюджета. Кстати, по итогам прошлого года дефицит бюджета Пенсионного фонда, чтобы мы с вами были количественно точны, составила 924 миллиарда и 400 миллионов рублей приблизительно.

Беляков:

– Да, и на этот год запланирован 1 триллион и 75 миллиардов.

Кричевский:

– За счет чего возникает дефицит? И на что нужно обращать внимание, в первую очередь? Я бы выделил навскидку три момента, которые, что называется, вопиют. Первый момент – Вадим, у нас в нашей экономике полностью пенсионные взносы сегодня выплачивают, кстати, сколько сегодня пенсионный взнос?

Сосков:

– Вы имеете в виду общий объем?

Кричевский:

– Я имею в виду, сколько работодатели перечисляют в Пенсионный фонд от заработанной платы?

Сосков:

– От зарплаты в Пенсионный фонд – 22%.

Кричевский:

– Так вот, я вам скажу, что полностью 22% у нас выплачивает 49% работодателей. А 51% пользуются льготами. Вот это первая проблема. Вторая проблема – у нас треть работников, занятых на тяжелых, вредных и опасных условиях труда, выходят на пенсию досрочно – в 50 лет. При этом взносы за них уплачиваются, как за обычных работников. И они сегодня, если в 50 лет человек вышел на пенсию, 10 лет они получают дополнительную пенсию, хотя они ее заслужили, вне всякого сомнения, из общего котла. Но при этом за них-то перечисляли, как за обычного работника, за обычного учителя. А почему? И третий момент. Есть верхняя планка взносообложения, выше которой страховые взносы существенно уменьшаются. Она на сегодняшний день составляет 512 тысяч рублей в год. У меня вопрос – почему 512 тысяч рублей в год? Почему это не миллион, полтора, два? И еще – если мы говорим о том, что перед пенсионной системой все равны, давайте установим верхнюю планку пенсии, скажем, 10-20-50 тысяч рублей в месяц, чтобы не получилось так, что те, кто сегодня зарабатывает миллион, в будущем пришли в пенсионный фонд и сказали – с нашего миллиона дайте нам соразмерную пенсию – предположим, 100 тысяч. Так вот, во всем мире существует эта верхняя планка.

Яковлев:

– Вадим, может, действительно, без повышения возраста обойдемся? Сначала сделаем то, о чем говорил Никита Кричевский?

Сосков:

– Если говорить о логике моих рассуждений, то я абсолютно согласен с Никитой в том смысле, что дефицит Пенсионного фонда условно надуман. Я бы еще добавил к этому не только те 49%, которые реально платят зарплату, но по мнению ряда экспертов, до 20% российских зарплат находится в тени и выплачиваются в конвертах.

Кричевский:

– Перебью, Вадим. Только не 20 и не 25, как говорит Росстат, хотя сейчас он снизил до 16, а, по расчетам международных экспертных организаций, которым нет смысла не доверять – это Всемирный банк, это Дойчебанк, это другие компании – та же самая цифра – 49% российской экономики находится в тени. Официальные данные приглажены. Но если мы хотя бы на 10% подвинем эту планку вниз, у нас пенсионные проблемы будут решены на многие годы вперед.

Сосков:

– Я здесь с вами абсолютно согласен и, я думаю, что та дискуссия, которая сейчас развернулась в связи с предложениями Минтруда о том, что накопительный элемент надо перевести в страховой маневр, уменьшить его там до 2-4%, а в 2015 году людей, условно говоря, заставить сделать выбор без выбора, хотят ли они участвовать в накопительной системе, он абсолютно не решит проблему дефицита. Потому что, в лучшем случае, это полмиллиарда рублей, даже если мы уменьшим накопительную часть, а вот решать надо, наверное, по-государственному те задачи, о которых Никита и говорит. Это как раз обеление зарплат, как бы это тяжело не было для некоторых, это решение проблемы вредных производств, потому что доходит до парадокса. Еще в 2001 году в Госдуме был принят в первом чтении закон о досрочных пенсиях, но, к сожалению, пролоббированный или не пролоббированный какими-то кругами, он так и потух втуне где-то в кабинетах Госдумы. А сейчас становится очевидно – действительно, если человек раньше, как говорит Никита, выходит на пенсию, а те, кто работает, по сути, платят за него, несмотря на то, что взносы в систему он не внес в полном объеме, то эту систему надо как-то решать, либо работодатель должен четко понять, что это вредное производство, внести деньги в модернизацию этого вредного производства или, если это не получается, доплачивать дополнительные взносы в ПФ России, что справедливо по отношению к тем людям, которые платят до выхода на пенсию.

Кричевский:

– Вот мы и перешли к конспирологической версии – кто против введения досрочных пенсий? Родной мародерствующий олигархат. Те самые миллиардеры, которые уже стали именами нарицательными. Потому что именно в их распоряжении находится основная часть вредных производств. Металлургические, нефтегазовые производства, угольные шахты. Ведь это все в частных руках. Теперь, в продолжение конспирологической версии. По моим сведениям, я особо акцентирую это, что это исключительно моя версия, за кастрацию накопительной части в правительстве выступают те, перед кем поставлена задача сиюминутного решения проблемы дефицита бюджета Пенсионного фонда. Кто это? Прежде всего, господин Дроздов, председатель ПФ России. Господин Топилин – министр труда. И их крестная мать – госпожа Голодец – вице-премьер. Причем, Вадим, я должен специально для вас сказать, что госпожа Голодец, мало того, что выступает за ограничение дефицита бюджета именно таким способом, но она, как говорят знающие люди, выступает за отмену института негосударственных пенсионных фондов вообще. Потому что говорят, что там много воруют. Наконец, кто против подобных мер, которые сегодня обсуждаются, в частности, против повышения пенсионного возраста? Вы не поверите, но это – Минфин, Минэкономики, это вице-премьер Дворкович, это вице-премьер Шувалов. То есть, те люди, которые в принципе определяют экономическую политику в стране. Они против. И все равно продавливают, все равно проталкивают, потому что кому-то эти несколько сотен миллиардов рублей вот так нужны, по горло, по край.

Яковлев:

– Я не экономист – обыватель, но я смотрю на пенсионный возраста в Европе и, как правило, он выше. Да и не только в Европе – в Канаде. И очень часто сторонники необходимости повышения пенсионного возраста говорят – посмотрите на Европу, на весь мир – там, как правило, один возраст, а не как у нас 55 и 60 – одинаковый для обоих полов. И, во-вторых, он, как правило, выше. Что вы ответите на это?

Кричевский:

– Во-первых, дорогие наши зрители и слушатели, давайте постепенно отказываться в своих головах от практики сравнения российской действительности с действительностью зарубежной. А вот там вот так-то, а у нас не так. Но у нас и страна другая, и экономические условия другие, и, если уж говорить о пенсионной системе, у нас и продолжительность жизни мужчин и женщин иная. Ведь вы будете говорить о том, что там люди выходят в 65-67 лет – это правда, да. Но ведь там и мужчины живут 79, а женщины – 81 год. У нас же мужчины живут в среднем чуть больше 60, женщины – в районе 70 лет. Не в этом дело. Да, те, кто доживает до пенсионного возраста, живут на пенсии долго. Мужчины – 14 лет, женщины – 23 года. Это в среднем по России. Но все равно у нас планка дожития пенсионеров ниже по сравнению со средней продолжительностью жизни в Европе, поэтому сравнение нас и Европы, мягко говоря, некорректно. Я уже не говорю о том, что, если мы сейчас начнем сравнивать уровень жизни и хотя бы те же самые зарплаты, а также развитость пенсионной системы, как института, мы вообще заплачем здесь все вместе, практически зарыдаем. Почему? Потому что в Европе сегодня, в частности, сильно развит корпоративный институт пенсионного страхования. То есть, создаются корпоративные пенсионные системы, по которым теоретически даже после 10-летнего срока уплаты пенсионных взносов в данный корпоративный пенсионный фонд вы можете получить пенсию. То есть, в Европе возраст выхода на пенсию прежде фиксированный, ныне уже размывается и служит неким индикатором, не фиксированным, а индикативным возрастом. Вы можете выходить на пенсию раньше, как, например, в Норвегии, получать часть пенсии, но государственную доплату вы будете получать по наступлению фиксированного пенсионного возраста.

Сосков:

– Я думаю, мы пришли к той точке зрения, когда, наверное, по сути, мы не противоречим друг другу. Потому что, безусловно, и с этим спорить невозможно, что на западе пенсионный возраст выше, но и там продолжительность жизни выше. Безусловно, в России, особенно если смотреть стык 90-х и 2000-х, была ужасающая ситуация со средней продолжительностью жизни, она растет. И, может быть, тот разговор, который сейчас кажется там актуальным или не очень, через некоторое время станет особенно актуальным, потому что, когда и у нас продолжительность жизни будет выше, мы тоже придем к тому, что этот пенсионный возраст худо или бедно нужно повышать. А также, мне кажется, нужно добавить к вопросу сравнения России и запада – у нас, помните, как в фильме ДМБ, когда выстраивают молодых солдат и говорят: первое, с чего надо начинать, это с вопроса гигиены. А в противном случае у нас все будет через …. – не буду произносить этого слова. Соответственно, когда мы говорим о том, что средняя продолжительность жизни в России меньше, нужно, наверное, не забывать, что это, как совершенно справедливо Никита говорит, это младенческая смертность, у нас она была высокой, а сейчас она стала меньше – и слава богу. Это, к сожалению, тот трудоспособный возраст 30-40 лет, который в России – и это не секрет – там ДТП, алкоголизм, наркомания – у нас говорят, что у нас статистика улучшилась, умирало 2 миллиона 300 тысяч человек, сейчас умирает 1 миллион 900 тысяч в год. Но ведь это тоже страшная цифра. И вот эти цифры как раз и влияют на ту самую статистику. Начните с себя и, может быть, те радиослушатели и телезрители, которые уже как бы начали с себя, понимают, что средняя продолжительность жизни это как средняя температура по больнице. И совершенно справедливо – после выхода на пенсию у нс люди живут вполне, так скажем, долго, и слава богу, что они живут долго. И поэтому проблема повышения пенсионного возраста – это целый комплекс проблем. Как демографических, экономических, так и социальных.

Кричевский:

– Чтоб избавиться от грыжи – брось курить и встань на лыжи! Два замечания. Первое – как известно, в США пенсионный возраст с 2000 года был повышен с 65 до 67 лет. Но опять же, не для всех, а для тех, кто родился после 1960 года. Так вот, о том, что пенсионный возраст в 2000 году будет повышен на два года, было объявлено знаете когда? В 1983-м. То есть, за 17 лет до наступления событий. И второй момент. По актуарным расчетам специалистов Пенсионного фонда в ближайшие 8-10 лет дефицит бюджета ПФ России будет стабильным и составлять 2% от ВВП. Все разговоры о том, что дефицит бюджета составляет 5% ВВП, 10% ВВП – это лукавство. На самом деле – 2% в ВВП. То есть, тот самый триллион с хвостиком, о котором вы, Евгений, не так давно нам говорили. Так вот, дефицит будет расти, но у нас и ВВП будет расти. Поэтому 2% у нас в ближайшее 10-летие как были, так и останутся. Это я к чему? А к тому, что Минфин говорит – господа, мы тянем эту социальную нагрузку. Больше того, социальная нагрузка в России средняя, если брать на круг все страны организации экономического сотрудничества и развития. То есть, наиболее развитые страны. У нас в России никто никому не переплачивал и никто никого не облагодетельствовал. И все разговоры о том, что вот мы вам что-то делаем, мы вам повышаем – вот вам подарок от власти – ребята, это все не так, у нас совершенно средний показатель.

Яковлев:

– У меня последний вопрос тогда ко всем. Верите ли вы в то, что пенсионный возраст все же будет повышен?

Беляков:

– Мне кажется, тут надо поступить так. Выполнить те меры, о которых говорил Никита Кричевский – перечисленные выше – и, кроме того, тогда уж обозначить, что давайте мы через 10 лет поднимем на два года пенсионный возраст.

Сосков:

– Я убежден, что мы рано или поздно придем к этому и тот способ, который был сделан в США, наверное, для нас тоже будет актуальным.

Кричевский:

– Я полагаю, что в ближайшее время ни о каком повышении пенсионного возраста речи быть не может, хотя бы по одной причине – для того, чтобы менять пенсионное законодательство, оно должно пройти через принятие, через учреждение в Госдуме. А комитет по труду и социальной политике, возглавляемый господином Исаевым – это весьма и весьма профессиональный комитет, который во многих случаях не на словах, а на деле заботится о социальной стабильности в обществе, а не о решении сиюминутных проблем отдельных правительственных либералов.

Яковлев:

– Ну что ж, большое спасибо за этот разговор. Результаты голосования. 20% нашей аудитории поддерживает идею повышения пенсионного возраста в России и 80% выступают против.

<<Самые интересные эфиры радио "Комсомольская правда" мы собрали для вас ЗДЕСЬ >>