Матрос, спасшийся при крушении «Дальнего Востока»: Врачи сказали, я был мертвым две минуты, еле откачали

Матрос Евгений Витрикус

Утром 7 апреля в сахалинский порт Корсаков на двух судах доставили пострадавших с злополучного рыболовецкого траулера - 60 человек. На одном из кораблей прибыл и «груз 200» - 56 моряков шума волн больше не услышат никогда. Еще трое раненых членов экипажа до сих пор находятся в магаданской областной больнице. 13 по-прежнему числятся пропавшими без вести, среди них и капитан Александр Притоцкий.

Пароход «Дальний Восток», напомним, затонул в ночь на 2 апреля в Охотском море в 300 километрах от Магадана. Основная версия, которую сейчас выдвигают и следователи, и опытные мореходы, - перегруз и элементарная жадность: капитан (скорее всего, с подачи судовладельцев) спешил сорвать улов пожирнее, для чего набрал в команду нелегалов из Мьянмы и Вануату.

«Мы не знали, где искать гидрокостюмы»

21-летний матрос Евгений Витрикус из Корсакова - один из тех моряков, у кого теперь два дня рождения. О его невероятной истории «Комсомолка» уже рассказывала: парень отправился в роковой рейс, чтобы заработать на свадебное путешествие со своей молодой супругой Ксюшей. Женя, хоть уже и на родной земле, с любимой пока не встретился, пока живет в гостинице - ему, как и всем спасшимся членам команды, предстоит долги разговор со следователями. Но сначала он пообщался с нами.

- Врачи меня уже посмотрели - тьфу-тьфу, все в порядке. Сказали, организм молодой, крепкий!

Женька старается держаться бодро. Хотя он успел побывать на том свете: после 2,5 часов в ледяной воде сердце у парня остановилось. Ему потом рассказали: «Ты мертвым целых две минуты был. Еле откачали...»

Женя вдруг становится серьезным. И начинает раскручивать, как кинопленку, воспоминания о той ночи.

- Да, это как в кино, точно... Помните «Титаник» с Ди Каприо? Вот и мы так же тонули. Когда все началось, моя смена спала. Я проснулся, когда почувствовал, что судно кренится. Было 4.30 утра. Выбежал на палубу: темень, крен идет градусов 45 на левый борт. Понял сразу: вытащили трал, а баки с топливом только на левом борту, его катастрофически мало, и выравнивать судно просто нечем. Ни команды тревоги, ни команды к эвакуации - ничего не прозвучало. Иностранцы, обезумев от страха, орали. Люди бегали в панике про палубе, кто-то спешно натягивал гидрокостюмы. А я даже не знал, где они лежат - перед отправкой нам никто не рассказал! Побежал вниз. Через три этажа наткнулся на гидрокостюм, он уже плавал в воде... Судно тонуло, как свечка. Минут 35 - 40. Я держался до последнего: выбежал обратно на верхнюю палубу, забрался на какой-то бак и сидел там. Пароход тонет, люди кричат - некоторые не смогли выбраться из кают, из машинного отделения и молили о помощи через иллюминаторы. А я сижу на баке, смотрю на это и тоже ору: «К Ксюше, к жене хочу!» Когда до воды оставалось метров 15, я прыгнул.

- Постой... У тебя же не было спасжилета, плота...

- Нет. А что делать? Корабль утянул бы меня на дно. А так я держался на плаву. Мне повезло: меня прибило к какому-то деревянному поддону, но места на нем не оказалось - там уже сидели трое. Тогда я просто вцепился в него. Главное было не уснуть, иначе бы не проснулся. Ноги от холода немели, в итоге я перестал их чувствовать и пошевелить уже не мог. А в этот момент меня кто-то начал топить! Оборачиваюсь - какой-то мужик хватается за меня сзади, чтобы удержаться на воде. Пригляделся: слесарь наш. Он не понимал, что делает. Просто хотел жить. И вдруг затих. Оборачиваюсь... А он мертвый.

«В каютах спали друг на друге»

- Что все это время делал капитан?

- Последнее, что я помню, его истошные вопли: «Хлопцы, спасите!» Пока судно тонуло, он стоял на своем мостике, в обычной одежде - без спасжилета и гидрокостюма - и кричал... Потом я перестал его слышать.

- В каких условиях вы работали?

- Отвратительных. На корабле стояла вонь, теснота. Мы, русские, жили по трое в каютах, рассчитанных на двоих. Иностранцев набивали по 15 человек в каюты, рассчитанные на пять. Они там, наверное, друг на дружке спали. Капитан... Жадный. Кто не первый раз с ним плавает, рассказывают: последние лет пять безвылазно проводил в море, на суше бывал от силы по месяцу. Ловил, ловил, чтобы заработать. Мы из-за этого и на заправку не заходили: ведь это в порт заплывать, терять двое - трое суток.

- Иностранцы как на борту оказались?

- Когда мы выходили из порта Владивостока, экипаж состоял только из россиян (по данным СКР, капитан заявил порядка 60 человек - норма для такого траулера до 100, - ред.). А иностранцев подобрали через несколько в дней в каком-то корейском порту. По-русски они не понимали, только несколько слов по-английски. Занимались переработкой рыбы. Они трудолюбивые - пахали добросовестно и больше наших, чего скрывать-то. А платили им всего по 200 долларов в месяц. Нам, россиянам - по полторы тысячи.

- Когда теперь в следующий рейс думаешь?

- Что? В море? Я туда больше ни ногой...

P.S. 6 апреля официальный представитель СКР Владимир Маркин сообщил, что по делу о кораблекрушении задержан заместитель гендиректора компании-судовладельца «Магеллан» Александр Кудрицкий, следователи будут добиваться его заключения под стражу. Глава компании Егор Гащенко в бегах, его объявили в розыск. Имущество и счета компании и руководства арестованы. Пострадавшие члены экипажа получат компенсацию: каждый регион сумму определит сам - Сахалин, например, выплатит по 200 тысяч рублей. Семьям погибших из федерального бюджета перечислят по миллиону рублей. После трагедии с «Дальним Востоком» решено изменить морской регламент, чтобы усилить контроль над экипажем, ужесточить ответственность судовладельцев и правила работы с иностранцами. Как всегда, по принципу «лучше поздно...»

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Повар с траулера «Дальний Восток» пошла в последний рейс, чтобы заработать денег на квартиру сыну

- Сын Надежды опознал среди тел погибших свою мать, - со слезами рассказала она.

Надежда Вебер родилась в деревне Туфаново Даниловского района. Ее родители здесь работали в колхозе. Но потом решили поехать к родственникам в Омскую область, а оттуда перебрались в Кемеровскую – в город Прокопьевск. Надежда тогда была еще маленькой девочкой. В Прокопьевске она закончила школу и устроилась работать в шахту – обслуживала клети, в которых спускались рабочие. В Прокопьевске она вышла замуж и сменила свою девичью фамилию Тиунова на фамилию мужа – Вебер. Родила сына. А в 45 лет уже вышла на пенсию. Но с мужем у Надежды жизнь не сложилась: они разошлись. И женщина с сыном переехала к родственникам во Владивосток (подробности)