Из 33 телефонных террористов, которых судили в Москве, только один получил реальный срок

Этот 31-летний житель Пушкина дважды «минировал» свой подъезд, потому что «заскучал». Фото: мвд.рф

Последние три недели в Москве ни дня не было без сообщений об очередной эвакуации из-за угрозы взрыва в зданиях - торговых центрах, районных управах, гостиницах, вузах или кинотеатрах. Волна загадочных анонимных звонков, сообщающих о заложенной взрывчатке, продолжает катиться по всей стране. Очевидно, что началась она не просто так. Кто-то ее «спродюсировал». Но зачем? Специалисты говорят - чтобы вызвать в обществе панику. Самые распространенные версии, кто стоит за этими звонками, - украинские кибервойска или ИГИЛ (организация запрещена на территории России). А уж потом к волне присоединяются «имитаторы». Местные. Люди с неустойчивой психикой и школьники. В Москве за это время не было ни одного сообщения о пойманных телефонных террористах. А в Подмосковье были, целых два. В Волоколамске задержали студента, сообщившего по телефону о бомбе в местном Дворце спорта, а в Пушкине - запойного мужика, который два дня подряд «минировал» подъезд собственного дома. На допросе он рассказал, что пил один, заскучал и решил похулиганить.

Можно допустить, что силовики на фоне ежедневных звонков просто не сообщают о пойманных «подражателях». Чтобы не нагнетать, не вызывать цепную реакцию. Хотя наказание по уголовной статье «заведомо ложное сообщение об акте терроризма» - до 3 лет лишения свободы. Звучит вполне серьезно. А вот кого-нибудь реально за такое хоть раз посадили? Чтобы ответить на этот вопрос, корреспондент «Комсомолки» изучил вердикты московских районных судов, вынесенные как раз по той самой 207-й статье УК.

«РЕКОРДНЫЙ» ШТРАФ

С начала нынешнего года до конца сентября приговоров было 33. Дел, которые все еще рассматриваются в судах, больше. Тех, которые по разным причинам не доходят до судов, - еще больше.

За анонимные звонки люди, стоящие на учете у психиатра, реальный срок точно не получат. Таких решением суда отправляют на принудительное лечение.

А большинство психически здоровых хулиганов отделываются банальными штрафами. Например, гражданин по фамилии Аплинов, «заминировавший» в конце 2016 года Ярославский вокзал, внес в казну целых 10 тысяч рублей. Москвич Александр Видюлин позвонил в полицию и угрожал взорвать в подъезде боевую гранату. Примчались восемь полицейских, включая кинолога. А он пошутил. Это стоило «веселому» Видюлину 20 тысяч рублей. Примерно такими же штрафами отделались «минер» станции «Сокольники» и женщина, заявившая по телефону о взрывчатке на одном из транспортно-пересадочных узлов.

Рекордный штраф - тоже у женщины. 30-летняя Оксана Суставова целых пять раз сообщала о заложенной на станции метро «Новослободская» бомбе. Пьяная москвичка звонила в полицию через каждые час-полтора. Суд оценил это в 75 тысяч. Сумма солидная. Но воображение как-то не поражает. Тем более что в Уголовном кодексе предусмотрен штраф до 200 тысяч рублей.

ПРИНУДИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ

Следующая большая категория наказаний будто списана судьями друг у друга. Один год принудительных работ с выплатой какой-то части зарплаты (от 5 до 20%) в пользу государства.

- Человек не отправляется в тюрьму, продолжает работать на своем месте, но с него ежемесячно снимается часть дохода, - объясняет адвокат Вадим Багатурия. - Если осужденный безработный, его трудоустраивают. Но по закону, если он начинает уклоняться от принудительных работ (левые больничные, покидание места проживания, формальное трудо­устройство у своих родственников), решением суда ему могут заменить недоработанные дни на лишение свободы.

По закону судья может дать до трех лет принудительных работ. Но на практике больше года не дают. За что можно получить исправработы? Читаем в приговорах. Некий С. Иванов в декабре 2016-го позвонил в полицию (да, пьяный) и заявил: такая-то кассирша со станции метро «Чеховская» связана с террористами, группа боевиков готовит

теракт, а кассирша будет руководить операцией. Проверили. Оказалось, отверженный мачо просто пытался отомстить любовнице. «Минирование» из мести - это вообще очень распространенная штука. В начале 2017-го приезжий из Дагестана повздорил на улице с полицейскими, в участок не попал, но решил испортить сотрудникам жизнь. Набрал 02 и заявил, что такой-то отдел полиции сейчас взорвут. Приговор - 1 год исправработ, 10% зарплаты в доход государства.

Тот же срок получил уроженец Азербайджана, который во время посадки на рейс во «Внуково» «пошутил», заявив стюардессе, что у него в сумке бомба.

А один усложнил схему. На улице подошел к незнакомой девушке и слезно попросил дать ему телефон на один звонок. Набрал полицию с чужого номера: «Тут террористы пассажирский автобус захватили, сейчас хотят взять на таран жилой дом».

РЕЦИДИВИСТ ПАРАМОНОВ

Двоих телефонных террористов в этом году наказали «ограничением свободы сроком на 1 год». Такой товарищ обязан раз в месяц отмечаться в полиции, что никуда с адреса не съехал, и еще должен с 23.00 до 6.00 находиться дома (это может проверить участковый). Один из осужденных заявил о бомбе в больнице, другой - в детской музыкальной школе. И оба были «под мухой».

Из всех 33 уголовных дел только одно завершилось реальным сроком. Некий Виктор Парамонов получил год колонии. В аптеке он поссорился с провизором и вдруг ляпнул, что сейчас всех взорвет. Показательно швырнул на пол пакет. Персонал аптеки попрятался за витрины, посетители разбежались, вызвали полицию. Пакет потом проверили: там была одежда и всякая мелочовка. А срок Парамонову дали, потому что он оказался тот еще фрукт. Недавно освободился (сидел за грабеж), не работал, за несколько месяцев не раз залетал по административке. В общем, рецидивист.

Уже не первый год говорят, что судебные решения по этой статье стоило бы сделать пожестче. В УК ведь все прописано. Но на практике все очень лояльно.

Пока максималку по этой статье в истории России получил только один человек. В 2016 году 35-летний мужчина сел в колонию на 5 лет (такой срок могут дать, если действия «террориста» нанесли большой экономический урон). Он несколько раз позвонил в службу 112 и «заминировал» отдел полиции и торговые центры. Было это в Биробиджане, на Дальнем Востоке. Как говорил киноклассик: «Где-то высоко в горах, не в нашем районе...» В Москве пока самое распространенное наказание - штраф.

Как наказали столичных "минеры" в 2017 году.