Что нам ждать от 2017 года?
Из глубины
Обсуждаем с гостями советником Русско-германского философского общества Леонидом Пайдиевым и Игорем Стрелковым, общественным деятелем.
Калашников:
- Сегодня мы хотели бы поговорить о том, чего нам ждать в 2017 году? Я представляю гостя в нашей студии сегодня, моего друга, не побоюсь этого слова, Леонида Пайдиева. Здравствуйте, Леонид.
Пайдиев:
- Здравствуйте.
Калашников:
- Леонид Пайдиев – советник русско-германского философского общества, но в прошлом – начальник управления Минэкономики Российской Федерации. Леонид, попробуем начать эту тему. Мы ведь вступили в год, получив некоторые внешнеполитические дивиденды, осуществив некоторые громкие внешнеполитические акции, в экономическом-то плане мы пока еще очень-очень слабы. Российская Федерация, здесь, к сожалению, я так понимаю, ни одной своей проблемы так и не решила. Здесь мы оказались в условиях надуваемого нефтяного пузыря, искусственной крепости рубля и застоя на самом деле в экономике и нарастающей нищеты.
Пайдиев:
- Давай так. Чтобы не перескакивать с одной темы на другую, мы как бы ее разобьем на две. Первое – во-первых, развитие нашей экономики в 2017 году, исходя из внутренних причин, инерционный этот прогноз. И второй момент – влияние внешних факторов. Надо понимать, что все реформы сводились к тому, как можно больше сделать страну зависимой от внешнего мира и международного финансового капитала, как это называется, от транснациональных корпораций. Поэтому на самом деле, то, что происходит у нас, не имеет почти никакого значения, по сравнению с тем, что происходит там. Поэтому все застыли и смотрят – а что же там произойдет?
Калашников:
- Леонид, я только хотел сказать, что сейчас фактически события в Российской Федерации определяются тем, что будет в Соединенных Штатах, самостоятельной пока вот линии в экономике нет. Но я перебил тебя, - продолжай.
Пайдиев:
- Ну, давай закончим и расскажем о том, что инерционный прогноз, словно внешнего мира нет. Слушать прогнозы надо именно тех, у кого в руках власть, кто определяет нашу жизнь и ситуацию в нашей экономике. Есть прогноз Минэкономики, Белоусова… 2% в год в лучшем случае при тех мерах, которые мы примем. Что такое два процента? Ну, во-первых, это в пределах статистической погрешности. То есть, это ничего. Во-вторых, чтобы наша жизнь не ухудшалась, нужно иметь минимум пять процентов роста. Два процента – это каждый год ты живешь все хуже и хуже. Плюс старое накопленное богатство вываливается в виде того или иного кризиса – зимой отключилось свет и тепло, или что-то взорвалось и не поехало, и резкие флуктуации. Это усугубляется тем, что кадровая политика, которая шла все последние годы, мы кризис 90-х годов на чем прошли? Остатки советских кадров на местах. Ну, уже тогда было разложение, но все-таки у людей страх божий был, их воспитали, что накажут. Сейчас же другая категория людей. Отвечает не тот, кто виноват, а тот, у кого нет денег и власти. Поэтому пока надо начальству врать, втирать очки, а когда что-то случится, в условиях хаоса, когда трудно что-то контролировать, можно очень сильно обогатиться. Это создает ситуацию, что все время будут вылезать какие-то неожиданные крупные ЧП, как говорится, сплошной Чернобыль.
Калашников:
- Это инерционный сценарий сохранение нынешнего …
Пайдиев:
- Да, да, да. Это ухудшение день ото дня жизни в нашей стране с постоянными такими вот выбросами. Понятно почему. Ну, надо представить денежно-кредитную политику в нашей стране – деньги дороги. Как только государство что-то увеличит в экономике – больше торгует, больше производит – нужно больше денег для обращения. В дикие времена для этого приходилось покупать золото. Так вот, прежде чем мы начинаем что-то больше делать, нам надо отдать свой лес, пеньку или меха, свое богатство, за то, чтобы получить новые деньги для расчетов. Эта проблема давно решена – деньги печатают.
Калашников:
- ну, в данном случае у нас нефть…
Пайдиев:
- У нас в итоге, так сказать, поэтому при натуральном хозяйстве отсюда феодализм и очень низкие темпы роста. У нас же опять мы вернулись к прежней ситуации. Чтобы экономика развивалась, нужны новые деньги, а мы их можем получить, Центральный банк их не может создать из воздуха, только что-то продавая взамен. Вот сейчас, в данный момент. Грубо говоря, мы снова вернулись к временам натурального хозяйства, так сказать, к Средневековью. Это предполагает ту ситуацию, как относится власть? Ну, я посмотрел выступление Орешкина, вот нового министра экономики, что он сказал? Ну, вот как 60% наших бизнесменов считали, что спрос низкий, так и считают. Ну, значит, ничего не изменилось, все хорошо.
Калашников:
- То есть, надо, наверное, нашим слушателям сказать, что к концу 2016 года человек, который сказал, что у нас 2% в течение 20 лет, максимум, это Улюкаев, министр экономического развития, его сняли, Владимир Владимирович Путин сказал, что вообще-то нас не устраивают такие низкие темпы роста, и сейчас поставили вот Орешкина. А Максим Орешкин пришел на место Улюкаева и опять заявляет, что…
Пайдиев:
- …все хорошо… да, деньги, дорого, но всегда же так говорили. Правда, надо взять опросы за другие годы и выяснится, что были другие ответы. Но не это главное. Грубо говоря, за 20 лет при двух процентах – это в лучшем случае мы будем жить на 15% хуже к концу этого периода. Это без учета флуктуации. Чернобыли, которые будут устраивать эффективные менеджеры.
Калашников:
- Тьфу-тьфу, конечно, но, тем не менее, первые ласточки мы, к сожалению, увидим, да.
Пайдиев:
- Да, уже имеем. Вот это надо представить нашу ситуацию. То есть, в стране ситуация очень хрупкая, неустойчивая. Это постоянные условия для политического кризиса. Нужен ли этот политический кризис в нашей стране и серьезные проблемы? Ну, давай, мы вынуждены уже хоть немного, но перейти к внешним факторам. Я вроде бы исчерпывающе описал внутренние факторы. Инерционный прогноз. Нужны высокие цены на нефть. Они нужны большому количеству достаточно скандальных государств и, прежде всего, банкирам с Уолл-стрита. На этом они хорошо зарабатывают. Чтобы цены на нефть были высокими сегодня, особенно когда в США вдруг находится одно месторождение за другим, нужно, чтобы кто-то из крупных нефтепроизводителей вылетел, чтобы у него было плохо, чтобы его не было, чтобы его скважины горели, как они сейчас горят в окрестностях Мосула ярким пламенем. Где это? Кого это? Все эти государства и банкиры Уолл-стрит эту проблему решают. С тем, чтобы вылетели не они, а тот, кто нужно. Высокие цены на нефть потому что определялись политическими факторами. Соединенные Штаты душили своих конкурентов – Китай, Европу, отчасти Индию, Японию – а заработанные шейхами деньги складывались в американские банки, где они были основой денежно-кредитного мультипликатора, создание денег из воздуха.
Калашников:
- То есть, на самом деле, те деньги, которые зарабатывали на закупках, вернее, на продажах нефти в США нефтяные шейхи, они потом в США и возвращались?
Пайдиев:
- Ну да, конечно, небольшой процент он тратил, так сказать, на гарем и дикие развлечения, или выкрасить свой самолет сусальным золотом, да, но остальное шло туда. И надо бы возродить эту ситуацию. Для того, чтобы снова придушить Европу, придушить Китай и т.д., а то европейцам сейчас вдруг стало хорошо. Ну и кого?
Калашников:
- Кандидат напрашивается понятно, что или Иран, или…
Пайдиев:
- Но Иран не хочет, вот он показывает, что он грозный, страшный и опасный. У нас есть определенные недостатки здесь. Пропаганда наша отработала плохо. Уж извини, это твоя сфера, но тут уж я скажу.
Калашников:
- Ну, я не совсем пропагандист.
Пайдиев:
- Ну, хорошо. Как нужно рисовать в такой ситуации первое лицо в стране? Он сам для простого народа это добрый, ангел небесный, защитник бедных и больных, а вот для элит это страшный отморозок, которому на ногу наступишь, так сказать, он голову оторвет. Лучше его оставить в покое. Ну, наша страна – ежик. К сожалению, обратная ситуация. Западная пропаганда сработала хорошо. Наша страна выглядит слабоватой и трусоватой, на нее надавить – она струсит. А для обывателей из нас вылепили империю зла. Ну, какой из Путина того же император зла? Ну, как он может, ну, ничуть не верится, но ведь сделали же… Зачем? Так же, как Сталина, обосновать те или иные безумные решения. Ну, не мог он этого сделать, но параноик, параноик…
Калашников:
- То есть, вот интересный поворот… то есть, таким образом сейчас решается вопрос будущего – кого надо будет исключить из мировой гонки… То есть, финансисты с Уолл-стрит заинтересованы в надувании вот этого пузыря нефтяных цен, если я правильно понял. Кстати говоря, это объясняет, по-моему, укрепление рубля, которое сейчас идет. Фактически сейчас Российская Федерация, если не ошибаюсь, превращена в такую дойную корову. То есть, западный спекулянт финансовый может брать деньги под очень низкий процент в кредит и покупать там ценные бумаги государственные и получать там фиксированные 9-15% годовых. Доить нас.
Пайдиев:
- Ну да, конечно, ты упомянул о керри трейд так называемом. Это громко звучит на практике. Это имеющий хорошую информацию в наших властных, ну, в Центральном банке и финансист может получить дешевый ресурс на западе и провести здесь хорошую спекуляцию с любыми нашими бумагами. Как с государственными, так и с любой фирмой, так сказать… ну, получил почти нулевой процент, а здесь сдал под 10, 15, 20 и так далее. Надо только иметь хорошую информацию, ясную информацию, когда банк России вмешается в эту ситуацию. Или не вмешается.
Калашников:
- У нас на связи другой наш друг, Владислав Жуковский, который, кстати, про вот этот керри трейд, про вот эти спекуляции, очень много говорят… Владислав, добрый день. Я хотел бы у тебя, как у человека практикующего, спросить – собственно говоря. вот такое гарантированное выдаивание Рроссийской Федерации, которое называют там керри трейд, это насколько выгодно для западных финансовых спекулянтов?
Жуковский:
- Ну, говоря простым языком, это просто превращение всей нашей финансовой системы, нашего рынка государственного долга, корпоративного долга, тому ???, конечно, в меньшей степени такой вот проходной двор для горячего глобального спекулятивного капитала и для портфельных инвестиций. То есть, они никакого отношения не имеют ни к инвестиции в основной капитал, ни к модернизации инфраструктуры, ни к созданию рабочих мест, ни к повышению уровня жизни населения. Это просто на эти, на фай??? (не поняла) – это снятие сливок и игра на повышение котировок, когда про?? внешние шоки ?? ?? величины, то это просто гособрушение рынка, как это было в 2013-м, 2014-м, 2015-м годах. Мы это проходили в 1998 году, в 2008 году, мы это проходим заново и будем проходить еще долго-долго. Ну а что касается рубля, то действительно, если посмотреть на год ушедший, то российский рубль вместе с бразильским реалом вот эти две страны, которые находятся в состоянии рецессии и политического кризиса, то вот мы как раз и были два лидера мировой экономики с самыми спекулятивными, самыми высокодоходными валютами. То есть, посмотрим, то турецкая лира падала, мексиканский песо падал, китайский юань падал, японская йена падала, в общем, падали все, только можно было падать к американскому доллару, но вот зато у нас в рубли и бразильцы в реале были найдены некие такие ставки стабильности….
Калашников:
- Владислав, то есть, это четкие действия денежных властей Российской Федерации в интересах спекулянтов?
Жуковский:
- По большому счету, да. То есть, в угоду горячего капитала, по большому счету, дорогим кредитам, задранным процентным ставкам, денежным сжатием, сжатием денежной массы монетизации и, собственно, господства кредитования малого бизнеса уничтожается экономика и реальный сектор. То есть, мы получаем инфляционный где-то пузырь на финансовом рынке, на бирже, на рынке облигаций и на рынке акций, в том числе, к исторически ??? , мы получаем инфляционное сжатие в промышленности, в инвестициях, в рабочих местах, ну и далее по списку. То есть, большинство нищает людей, на 80%, а те, кто более-менее имеет отношение к этим финансовым потокам, вот они как раз таки неплохо зарабатывают, плюс отчитываются Центробанком, потому что инфляция низкая, рубль вырос вроде как при умирающей экономике….
Калашников:
- Понятно. Владислав, этот пузырь в конце концов лопнет?
Жуковский:
- Ну, все имеет начало и имеет конец. Само собой, лопнет. Мы не можем знать точно, когда, но, понятно, что должно произойти очередное повышение процентных ставок в Америке, должно произойти резкое скачкообразное рост доходов с американских ??, должно произойти очередное падение курса юаня к американскому доллару, должно произойти падение не только там золота, серебра…?? И вот тогда действительно все дружно развернутся и ломанутся обратно в проход. С другой стороны, Центробанк сейчас немножечко умнее в том плане, что они сделали так, что рублей в экономике российской нет практически ни у кого. То есть, ни у малого бизнеса, ни у населения, поэтому как бы повторение 2014 года с обвалом рынка госдолга как бы сейчас не предвидится, потому что реально….??
Калашников:
- 1998-го?
Жуковский:
- С 1998-го до 2008-го. Сейчас просто Центробанк и госбанки контролируют очень жестко рынок госдолга как бы….
Калашников:
- Спасибо, Владислав.
Пайдиев:
- Вот он перечислил несколько вполне здравых критериев, по которым начнется разворот и обвал этого пузыря. Но особенности тех, кто действует на финансовых рынках и снимает 99% сливок, так сказать, они действуют всегда раньше, чем это предполагают умники. Я даже без применения современных программ, которые отлавливают ситуацию на мили секунды, так сказать. Просто зная эту ситуацию, ты устраиваешь кризис, пока умники не готовы.
Калашников:
- Пока они не успели среагировать.
Пайдиев:
- Да, не успели среагировать.
Калашников:
- Леонид, я хочу, чтобы наши слушатели поняли, о чем мы начали говорить. Что сейчас в интересах спекулянтов мировых финансовых надувается, во-первых, нефтяной пузырь, во-вторых, Российская Федерация используется как дойная корова.
Пайдиев:
- Да. И он говорит, что нехватка рублей, которая душит нашу экономику и разоряет страну, может немножко помешать, не очень помешает. Там тоже не идиоты. И вдруг выяснится, что очень много наших организаций вдруг оказались обвешанными колоссальным количеством долгов, за которые надо платить. Не очень удачные налоги – это кризис 2008 года, когда наши уверенно себя вроде бы чувствовали, а потом вдруг выяснилось, что наши олигархи вынуждены были платить колоссальные суммы денег по тем долгам, которые у них возникла из-за обесценения налогов и их спасало государство. 200 миллиардов, как с куста, пришлось заплатить в кратчайшие сроки. А сейчас это будет все гораздо серьезнее.
Калашников:
- Получается, что есть интересы финансовых спекулянтов, которые обслуживает Центробанк Российской Федерации, это уже видно, которые заинтересованы в том, чтобы вот этот пузырь сохранялся, чтобы Российскую Федерацию можно было вот так доить, как мы говорили. Но ведь есть же интересы в Америке и другого отряда, который стоит, например, за Дональдом Трампом. Который говорит – нам нужны, наоборот, низкие цены на нефть. Нам нужна добыча нефти внутри Соединенных Штатов.
Пайдиев:
- Не совсем так. Дональду Трампу нужен подъем американской промышленности. Это значит, что для Китая нефть должна быть дорогой и поступать нерегулярно. А вот в Соединенных Штатах нефти должно быть много и она должна быть дешевая. И это устроит любого.
Калашников:
- И вот надо пояснить, как этого достичь, Леонид.
Пайдиев:
- Ну, выбить несколько крупных нефтеэкспортетов. В Соединенных Штатах сланцевая нефть оказалась очень устойчива с экономической точки зрения и плюс известия о еще крупных месторождениях грандиозных, которые можно разрабатывать.
Калашников:
- Сланцевых?
Пайдиев:
- Ну да. И сланцевых, и простых, которые они разморозят. Надо понимать, что им буквально пару лет продержаться в этом режиме и конкуренты разорены.
Калашников:
- То есть, это возвращение к реалиям 19 века примерно.
Пайдиев:
- Да. Претензии к Обаме в том, что он был слишком мягким президентом, он не реализовал эту задачу. При Обаме за его президентство госдолг США вырос практически в два раза. Это говорит, что слишком много долларов бросили в мировую экономику и долларовую пирамиду все труднее и труднее держать. США ослабели. Ну вот американский истэблишмент заменил мягкого непоследовательного политика на более резкого, то есть, политика, который зависел от международного финансового капитала, то есть, он считался с интересами – это я постоянно говорю – Гонконка, с интересами Лондона, Сити, Франкфурта, ЕС и т.д.
Калашников:
- Обама?
Пайдиев:
- Да, Обама. На человека, который более завязан на американский бизнес, американская недвижимость. Ну, ты представляешь, что такое американская недвижимость и строительство в американских городах. Это более мафиизированная сфера, чем торговля наркотиками.
Калашников:
- В общем, да.
Пайдиев:
- Представь, что такое получение земельного участка в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе.
Калашников:
- Пришел конкретный вполне дядюшка – Дональд Трамп, который…
Пайдиев:
- …который конкретно в этих условиях, да, это акула.
Калашников:
- Нет, я к чему говорю. Эта акула совпадает по интересам в данном случае с финансистами с Уолл-стрит, чтобы выбить одну из нефтяных стран.
Пайдиев:
- И нефтяных стран. И крупных финансовых международных… пришло время или юань победить, или евро. Это безусловно.
Калашников:
- Леонид, ты рассматриваешь кандидата на выбивание – это Российская Федерация?
Пайдиев:
- Да, Трамп что сказал на самом деле, некоторые не поняли его слова, он что сказал? Что с Россией связываться не надо, это липовый враг, которого нам подсовывают, чтобы мы тратили силы, средства на борьбу с фиктивным врагом, когда у нас есть реальный конкурент – Китай. Реальные страны, которые занимают наш внешний рынок. Благодаря прежней политике что произошло? Структура американского общества изменилась. И эти выборы это показали.
Калашников:
- Хорошо, мы пришли к выводу о том, что и Трампу, и финансистам с Уолл-стрита очень выгодно выбивание одной из нефтяных стран. Эта нефтяная страна очень может быть Российская Федерация. Но не Российская Федерация главный противник США, а Китай. И вот я прошу, Леонид, поясните, каким образом США будут бороться с Китаем, используя Россию?
Пайдиев:
- Для этого надо вначале сказать, зачем они борются с Китаем. Уже эти выборы показали кризис политической системы США. Из-за чего резкий рост социального неравенства, люмпенизация широких народных масс США, все меньше и меньше нормальных работ, которые создавали средний класс США. Ведь подталкивают США к политической системе, которая, грубо говоря, в лучшем случае какой-нибудь Цезарь или Наполеон приходит к власти, - латиноамериканизация. А то и какой-нибудь Роберт Мугабе или Мабуту Сесеке, что, кстати, вероятно.
Калашников:
- Ну, да, Хью Лонг в конце концов.
Пайдиев:
- Ну, Хью Лонг это тот же Цезарь, между нами говоря. А тут Мугабе может быть. Что-то надо делать. Значит, надо восстанавливать структуру американского общества, значит, прежний курс Обамы проводить нельзя. Для этого нужно ударить по Китаю, Японии и так далее, то есть, поднимать американскую экономику. Возможности для этого есть. Но как это сделать? Для этого нужно, как ни странно, самый мягкий способ – без прямой торговой войны – это удорожание цен на нефть.
Калашников:
- Но мы сказали, что замыслы Трампа, чтобы нефть внутри Штатов стоила дешево, а там – дорого…
Пайдиев:
- Для этого уже все технически необходимые решения есть. Материальная база есть. И политические решения он уже готов принять. Все. Там этой проблемы не будет. Проблема, что нефть должна стоить дорого для конкурентов. Что такое укрепление США сейчас реально? Это 90% богачей станут нищими, а все богатства так или иначе сконцентрируются, так сказать, в ФРС на Уолл-стрите. Ну, мировое правительство сводится к тому, что богатых становится все меньше. Другие богатые не хотят во всех остальных странах, они подсовывали Соединенным Штатам то одного, то другого фиктивного врага. Где США тратили время, силы, теряли темп. Одним из таких врагов назначили Российскую Федерацию. Что сказал Трамп среди прочего? Тратить силы на Россию, считая ее главным врагом, я не хочу. Ну, какой из Путина император зла? Ну, какой из России конкурент Соединенным Штатам? Какие рынки США мы создаем? Да ну что вы… ничего, кроме старого вот этого имиджа, оставшегося от СССР-империи зла, ничего больше нет.
Калашников:
- Значит, Трамп понимает, что главный противник – Китай?
Пайдиев:
- Да. Но тут особенность в чем? Ведь масса сил было уже вложено в раздувание из России империи зла, и масса сил – тот же ЕС, тот же Китай – тоже заинтересованы в том, чтобы США продолжали тратить силы и средства на борьбу с ужасным Путиным. Нужно. Это выгодно. Это вопрос жизни и смерти. Потому что, если не будут бороться с нами, то будут бороться с ними. А это страшно.
Калашников:
- Ну, понятно. Береги евреев, сынок, потому что следующими за армян примутся…
Пайдиев:
- Вот, собственно говоря, логика того момента, который происходит. Есть ли возможности для этого? Да, вот мы начали с того, что экономическая политика в нашей стране делает общую ситуацию неустойчивой. Два процента роста так называемых это означает неуклонное снижение жизненного уровня народа и постоянные катастрофы техногенные, политические, социальные и так далее.
Калашников:
- Ну да…
Пайдиев:
- Плюс у нас денежная политика то, что она удушает, но никто не говорит о том, что она не позволяет резко, если что, увеличить денежную массу и купировать кризисы. Что такое кризис? Банки сыплются. Значит, надо бросить деньги на борьбу с кризисом – тем или другим, в том числе, финансовым. А чуть напечатал, подпечатал, имитировал деньги, тут же рост цен, инфляция, бегство капитала. То есть, ситуация не стабилизирована. Ну, как же такого не подтолкнуть? И надо понимать, что масса людей сейчас приходит к Трампу и убеждает его, как словами, так и с помощью давления, мы ядовитую и опасную создадим проблему, а вот если более дешевый и хороший вариант для блестящей победы США. Обама же и демократы не просто так наехали на нас, не по глупости, не из каких-то идеологических соображений, а просто враг был идеальный.
Калашников:
- Ну, конечно. В данном случае, безусловно, легкая мишень. Российская Федерация на самом деле легкая добыча, если ее бить экономически. Но каким образом – я хочу уяснить для себя – как они могут нанести удар реально по Китаю? Ну, понятно, сейчас попытаются сместить на Российскую Федерацию внимание…
Пайдиев:
- Пожалуйста. Мы взрываем Среднюю Азию, мы взрываем саму российскую Федерацию через взрыв Украины. Ну, достаточно нефти и газа, который не идет, в России все сыплется, если транзит через Украину прекратился. А там уже все к этому идет. И все, экономически здесь серьезно, Китай вынужден вводить войска просто на территорию рушащейся, гибнущей в хаосе России. Как вот у нас была провокация с ??? Но ты меня уже в ту сферу выталкиваешь, где должны другие люди, назовем их военные и чекисты, рассуждать. Факт тот, что есть запрос. Запрос есть, грубо говоря, на некую грандиозную провокацию, что какой-нибудь Тополь с ядерной ракетой свалился на Саудовскую Аравию. Я утрирую… Но запрос существует, конкурирующая организация за это борется. Для того же ЕС это вопрос жизни и смерти, чтобы, если что, американцы не навалились на них, а они могут это сделать. Достаточно ФРС навалится на немецкие банки, которые находятся на грани банкротства и все, евро не существует.
Калашников:
- Я думаю, давай, может быть, отсечем самые безумные какие-то сценарии, потому что я знаю, многие говорят о том, что вот Трамп сейчас начнет подталкивать Владимира Владимировича к тому, чтобы он начал войну с Китаем. Вот я, честно говоря, этот сценарий просто не рассматриваю.
Пайдиев:
- Нет, будут, разумеется, подталкивать заменить того же Путина на человека, который на такую авантюру пойдет или на какую-то другую, там пойдет Ригу брать. А это есть. Я тут слышал одного провокатора у нас платного, так сказать, он говорит – вот, Путин испугался, только поэтому не захватил Нарву. А зачем? У Путина не было таких идей. Но была идея, что он это сделает, что мы заставим его это сделать.
Калашников:
- То есть, правильно ли я понял, что в данном случае Китай попытается свалить косвенно. То есть, как главный экономический конкурент Соединенных Штатов, и лучше всего устроить ему под его боком хаотизацию Российской Федерации и вынудить его…
Пайдиев:
- Да, и ограничить торговлю Китаю. Создать трудности его торговле. Все.
Калашников:
- А трудности его торговли в данном случае, по-моему, Трамп не скрывает, каким образом… Что говорил Трамп?
Пайдиев:
- Он просто введет запретительные пошлины, плюс нетарифные ограничения на экспорт промышленной продукции Китая в США, передачу технологии в Китае, то есть, ограничение лицензии, и значительная часть китайских производств просто посыплется. Люди, которые на них зависят, начнут возмущаться, создавать проблемы, давить на собственное правительстве в надежде, что оно пойдет на какие-то уступки и будет дестабилизировать ситуацию в стране. Ну, что нужно было всегда Западу от Китая? Чтобы Китай, как в 30-е годы, развалился на кучу мелких государств, контролируемых генералами. Это реальная ситуация. Что такое Китай сегодня? Это Германия 20-30-х годов. То есть, страна с высоким уровнем социального неравенства, колоссальными социальными проблемами, с массой разных регионов, то есть, разных народов, говорящих фактически на разных языках, как Германия тогда. И самое главное, это промышленная страна, которой нужны рынки сбыта и рынки сырья. В Германии не случайно возник национал-социализм, это единственный выход для такой страны, чтобы бороться за внешний рынок, просто выжить. И от Китая пытаются добиться чего-то такого. Те, кто хотят, например, натравить его на Соединенные Штаты, чтобы эти две страны столкнулись лбами. Китай не хочет этой роли, он понимает это, пытается отвертеться, но есть объективное развитие ситуации. Вот сейчас сделана заявка на то, чтобы дестабилизировать ситуацию в Китае через дестабилизацию экономического положения. И у соседей вокруг.
Калашников:
- Да, и у Китая сейчас, простите, реальный экономический кризис. В общем, очень похоже. Что на самом деле работа по взрыву сначала и нас, и Китайской народной республики, она, в общем, идет в параллель.
Пайдиев:
- Надо только понимать, что Китай это приоритет, а мы некое средство для этой цели. Трамп, например, воевать с нами не хочет, потому что он понимает нашу роль и значение. Ему не нужно воевать с фиктивными врагами, он хочет бороться с реальным конкурентом.
Калашников:
- Больше всего мне это напоминает, вот мы, как корабль, приткнувшийся, вот большой корабль – Китай, рядом с ним маленький корабль – Российская Федерация – его надо зажечь, чтобы пожар перекинулся, условно говоря.
Пайдиев:
- Ну, можно и так сказать. Надо учесть еще Среднюю Азию. Ведь что такое Россия? Она стабилизирует ситуацию на всем постсоветском пространстве, как бы кто ни говорил. Даже в Прибалтике. Тем более, на Украине и в Белоруссии. Если здесь у нас возникнут серьезные трудности, все это пространство полыхнет. Все. Потому что какая-нибудь Эстония, которая, якобы, процветает, процветает только потому, что это мостик для проникновения на рынки России для западных монополий.
Калашников:
- Ну и, соответственно, шлюз для вывоза некоторых товаров.
Пайдиев:
- Да, да, как был, так и остался. Чуть что, и… А больше иначе они никому не нужны. Все эти страны Восточной Европы, причем, особенности их политики, жить за счет того, что, живя в прошлом, мы – враги России, за это щедро платили. Теперь за то, что ты враг России, платить не будут. Пример Януковича, который на этом сломал себе шею. Он думал, что ему за его позицию по вытеснению России с Украины заплатят, а ему не заплатили ничего. Украина – часть России. Сейчас там начнется серьезный кризис, да он уже начался, это сразу ударило по России. Чем хуже на Украине, тем хуже в России и тем больше планы по обвалу ситуации в России более срабатывают. Вот и все.
Калашников:
- В данном случае, нам сейчас очень важно не угодить в чужую игру, я так понимаю.
Пайдиев:
- Давай так. В любом случае в игру нас затянут. Слишком ослабла наша страна, та экономическая политика, которая прокламирована, означает, что наше государство слабое. Оно бедное, внутри политическая нестабильность, потому что народ нищает день ото дня, все больше людей разоряется, из богатых, и между ними возникает конфликт, страна управляема. Проблема – как правильно куда примкнуть и получить письменное гарантированное обязательство, что за вассалитет. Вот задача. Если бы мы сейчас были сильным процветающим государством с независимой финансовой системой, которую не обрушат в любой момент спекулянты в керри трейд, а это деньги для них небольшие, им позвонят из ФРС и скажут, и все. Вот если бы этого не было, то что-то было бы. А сейчас нужны гарантии. Нужно понять, куда мы примкнем. И времени осталось очень мало. С тем, чтобы позиция трампа по нам не изменилась в ближайшее время.
Калашников:
- Ну что ж, действительно это очень важный вопрос. Они действительно оказались перед развилкой вообще. Куда идти дальше? Послание президента 2016 года, к сожалению, не ответило на этот вопрос…
Вот нам, кстати, пишут. «Господа товарищи эксперты, что-то оптимистичное скажите…» Я специально отвечаю – мы не торгуем наркотиками, к сожалению, в экономике для оптимизма очень мало оставаний, но для того, чтобы не быть пессимистами, нам надо все-таки, Леонид, думаю, набросать некую позитивную программу. Что сейчас нужно сделать? Первоочередные действия Российской Федерации, чтобы не погибнуть, как утлой ладье в этом шторме?
Пайдиев:
- Грубо говоря, враг должен быть убежден, что, если он снесет существующий режим в нашей стране, разумеется, это будет работать на внешние факторы, должен быть убежден, что выигрыша для него не будет, а он только больше потеряет. Грубо говоря, к власти придут те силы, от которых ему придется горько наплакаться. Почему я, например, того же полковника Стрелкова ценю, жалко, что не удалось мне его увидеть. Это заканчивая с политикой, экономической, на самом деле, наша страна вынуждена будет примыкать в силу своей слабости к тому или иному союзу и есть критерии, обеспечивающие, с одной стороны, экономический рост, с другой стороны, говорящие о том, что к нам относятся всерьез, а не собираются разменять, как малоценную пехоту. Что нам разрешить? Это более-менее независимая финансовая система, так называемые неинфляционные механизмы увеличения денежной массы. То есть, создавать деньги не за счет покупки валюты, а собственными силами. Как это было в Германии… Это известная схема, я книжки писал по этому поводу…
Калашников:
- Продуктивная эмиссия.
Пайдиев:
- Да, да. Это раз. Второй момент - разрешение частичного восстановления постсоветского пространства, которое и так держится только на нас. Утрируя, грубо говоря, Харьков и Днепропетровск. Тот, кто согласится их отдать нам, тот относится к нам хорошо. Вот тот, кто относится к нам хорошо и готов допустить возрождение экономической мощи России, то есть, евразийского экономического пространства, говорит о том, что он считает нужным, чтобы экономика здесь не загнулась. Но тогда с этой силой можно о чем-то договариваться. А делать это надо в любом случае. Иначе страна просто рухнет.
Калашников:
- То есть, фактически надо начинать с того, что президент должен сейчас поменять фактически экономический блок правительства фактически на новое правительство, поставить. Так сказать, и второе – это руководство Центробанка. Но до нас дозвонились. Павел, говорите, пожалуйста, вы в эфире.
Павел:
- Добрый вечер. Насчет кризиса 2008 года, когда пришел новый президент Медведев, помните такого?
Калашников:
- Ну, президент оставался старым, предположим, это формальный чисто акт, конечно.
Павел:
- Да. Вот он когда стал премьер-министром сейчас, и сформировал вот это правительство, ну, я сам сейчас с Красноярска звоню вам…
Калашников:
- Ну, вот мы и пытаемся сейчас доказать, что наш гражданский долг, что либо Владимир Владимирович должен поступиться Дмитрием Медведевым и назначить компетентного премьер-министра и в общем по сути дела новое правительство, либо, простите, события пойдут по нехорошему сценарию. Леонид, ты согласен?
Пайдиев:
- Согласен. Ну, во-первых, Медведев вполне компетентен. Это вот когда его избирали президентом, я честно сказал – впервые человек избирается в нашей стране на первые лица по своей биографии полностью соответствующим требованиям этой должности. Он компетентен, просто он выбран и назначен…
Калашников:
- В чем?
Пайдиев:
- Ну, как, он родился в большом городе, в хорошей семье, получил блестящее образование, знает, как работает центральная власть… То есть, идеально. Единственный его недостаток – если уж на то пошло, он четко привязан к определенному курсу. Так бывает. Он его честно пытался провести в жизнь.
Калашников:
- Он же вел запрограммированный автомат на неоле???, монеторизм.
Пайдиев:
- Да, этого требовал от нас запад. Он проводил ту политику и требовала наша буржуазия крупнейшая, он это делал. Делал на самом деле хорошо, другое дело, что курс этот в итоге нас завел в тупик. Но это не столько претензия к нему, сколько претензия к мощному лобби, которое на него давило. И теперь надо курс резко менять.
Калашников:
- Так надо менять, прежде всего, совсем другого премьера. Нас спрашивают – откуда, столько некомпетентной русофобной либерастии? Вячеслав, отвечаем, а откуда столько либерастов монетористов в министерствах экономического блока и в Центральном банке? Они сейчас откровенно валят Владимира Владимировича. Так что перехожу к следующему вопросу. А что делать нам, простому обывателю? Ну, тут, вообще, честно говоря, рискованно отвечать на этот вопрос. Но попробуем. Я думаю, что простому обывателю надо перестать быть обывателем. И начинать, собственно говоря, разбираться в своих интересах, что на самом деле судьба страны не в Сирии решается, а все-таки в экономике своей.
Пайдиев:
- Давайте так. Мне постоянно задают вопрос – как сохранить деньги. На самом деле, есть честный ответ на этот вопрос, - можно накопить на черный день, но нельзя накопить на черную жизнь. Вот это просто вбейте на стену и постоянно запоминать. Грубо говоря, на неприятности можно сохранить деньги, на большее нельзя, деньги сгорят. Потому что для всего все механизмы существующие на это нацелены. Ну и самое главное, иметь связи. То есть, авторитет среди серьезных людей. Чтобы в любой кризисной ситуации тебе было на кого опереться и люди с тобой считались, уважали тебя. Хорошая профессия в руках, хорошие друзья – все. И то дело, которое пригодится в этих условиях – от производства дрожжей или муки, или даже спиртного, до умения пользоваться оружием и показать, что ты человек, которому можно верить.
Калашников:
- Давайте, если вы не хотите быть обывателем, ну, вот, я не знаю, есть акции протеста, например, дальнобойщиков. Как бы там их ни изображали, у них есть вполне объективная экономическая основа недовольства, в конце концов, «Платон» бьет по всем нам. Попробуйте для начала с чего-то начать – их поддержать…
Пайдиев:
- Ну, хотя бы товарищество собственников жилья создать. Потому что тарифы на жилье будут расти неуклонно, платить их все труднее и труднее, городское хозяйство, благодаря тому, что там структуры-то, откровенно говоря, воровские, будут ухудшаться, а самое главное, будут постоянного рода аварии и так далее, и как-то держаться надо вместе со своими соседями на такой кризисной момент стоит. Не говоря уже о том, что… давай откровенно – что такое кризис на всем постсоветском пространстве? Это масса людей, которая приезжает сюда работать, а работы нет. Ну, просто опасно жить. Поэтому с соседями надо дружить и иметь надежных людей, которые тебе помогут. Начинать надо с малого.
Калашников:
- Ну, а если дело касается жилищно-коммунальной сферы, то посмотрите на сайтах хотя бы вашего города, вашего района, есть акции людей, которые не очень согласны с жилищной коммунальной политикой… так что можно ведь ходить не только на какие-то официальные мероприятия, есть очень хорошее мероприятие – марш Бессмертного полка. Вот давайте выйдем еще и потребуем своего и в жилищной коммунальной политике. Посмотрите. Потому что власть должна понимать, что опираться можно только на то, что сопротивляется. Если вы пассивно плывете по течению, если вы мягкий, то с вас и будут выжимать до последней капли. В данном случае, это наш гражданский долг. Небольшое вот такое заявление о своих интересах оно побудит, я думаю, Леонид, наверное, я не ошибусь, если скажу, что оно побудит как-то все-таки менять свою политику. Если мы не будем ничего делать, она ничего не поменяет.
Пайдиев:
- Политик меняет свою политику только в том случае, когда он видит силу, на которую может опереться, а если он не будет на нее опираться, она может дать ему в лоб. Других вариантов не существует. Это особенность политики и политиков, людей, которые там выживают. Все. Других ответов здесь не существует.
Калашников:
- Кстати, нас очень сильно ругали, что мы выходили в свое время на Болотку, мы, правда, были отдельно от либералов, ну, вот я тоже выходил. Но, посмотрите, а как хорошо, вот были массовые хорошие выступления и в результате получились майские указы, в конце концов, когда такая ситуация, и в Крым вошли в общем-то… смотрите, сколько полезности от этого сопротивления. Я думаю, что и ты, Леонид, можешь сказать, сколько в истории таких вещей. Всегда активность граждан хорошо сказывается.
Пайдиев:
- Любая активность. Потому что в политике важна только сила. Все. Если ты существуешь и ты активен, с тобой считаются. Если ты сидишь на диване, тебя нет и политик тебя не замечает. Ни тебя, ни твои интересы. И ты первый, за счет кого он будет решать все свои проблемы. Проблема тех, кто на него надавил.
Калашников:
- Вот. И когда наш среднестатистический гражданин поймет, что главная проблема сейчас не Мара Багдасарян, а на самом деле проблема в Набиуллиной, условно говоря, в составе правительства, наверное, тогда и, как говорится, ?? начнет меняться.
Пайдиев:
- Проблема в изменении настроений нашей элиты. Чтобы она до конца осознала, что, если страна загнется, они потеряют все.
Калашников:
- И мы обязаны об этом им постоянно напоминать.
Пайдиев:
- Да. Если Москва превратится в трущобы, то вложение в московскую недвижимость станут ничем. А речь-то ведь идет сейчас об этом. Экономический прогноз правительства про это.
Калашников:
- И никакой Трамп наш не поможет. И Трамп за нас не будет воевать, если мы сами за себя не встанем.
Пайдиев:
- Да. Им почти Трампа убеждать, что все-таки надо с нами воевать.
Калашников:
-0 ну что ж, Леонид, огромное спасибо за интересную беседу. Я думаю, что тему мы в любом случае будем продолжать. Но, дорогие друзья, спасибо за внимание и до следующего понедельника, до следующей актуальной темы.